– По иронии судьбы гарнитур был гамбсовский.
– А под обивкой золото и бриллианты, – округлил глаза Игорь.
– Видимо, кто-то так же решил, – кивнул Глеб Сергеевич. – Продавцы пришли сегодня утром на работу и обнаружили испорченную мебель. Позвонили мне. Я сразу сюда, к вам. Мне, как специально, на глаза вчера газета с объявлением о частном сыске попалась. Полицейских ждать можно долго, ведь из магазина ничего не пропало, даже искореженные стулья не вынесены.
– Понятно, – покачал головой Игорь. В мебели что-то искали, а не просто так испортили стулья. А полицейских, действительно, можно ждать долго. – Гарнитур давно у хозяина выкупили?
– Давно, – ответил антиквар. – Стол и стулья проходили предпродажную подготовку – подправили лак, почистили обивку, что-то заменили, что-то подновили. А это процесс не быстрый. Важно сохранить все в первозданном, то есть в старом виде. Ни одна вещь не выставляется на продажу сразу, – Бухарин предопределил вопрос Игоря. – У нас не комиссионка, а серьезный антикварный салон, заметим, не для бедных покупателей.
– Сколько лет могло быть гарнитуру?
– Ладно, открою вам секрет, – отозвался, вздохнув, антиквар. – В 1870 году, уже после смерти Петра Петровича Гамбса, внука основателя, и в связи с распространением дешевой фабричной мебели, имитировавшей изделия прославленной фирмы, наследники прекратили выпуск мебели под оригинальной маркой. Поэтому эта мебель не гамбсовская, а «под Гамбса», но это не принципиально. Мебель старая, хорошо сохранившаяся, антикварная. Ей не менее сотни лет, да и произведена она, заметим, заграницей. А это немаловажно сейчас для многих. Ведь мало кто знает, что знаменитая семья мебельщиков Гамбсов похоронена на Волковом лютеранском кладбище в Санкт-Петербурге. Лишь могила основателя династии Генриха Даниеля Гамбса не сохранилась. Но это все лирика.
– Гарнитур был застрахован? – спросил Игорь. А это уже не лирика.
– Конечно, – кивнул антиквар. – В нашем деле без страховки никак нельзя. Но это не страховой случай. Мебель не сгорела, не утонула. Ее кто-то испортил. В этом можно обвинить и меня лично. Мебель можно восстановить, конечно, – снова Глеб Сергеевич опять предопределил вопрос Игоря, – но она сильно потеряет в цене.
– Вот как? – удивился тот.
– Так и есть, – вздохнул Бухарин. – Я, конечно, теперь буду настаивать, чтобы страховые компании включали вандализм в список страховых случаев.