Мой кот и пес. «Они живут как Сара Бернар, а я сама – как собака» - страница 11
– Помер ваш Букет, барышня. Съел чего-то и помер.
Рыдала два дня, еще детским своим умом понимая, что не просто так съел, что был Букет стар и слышать стал плохо, отправили его на живодерню, пока меня не было в доме.
С тех пор Париж ассоциируется еще и с потерей, кажется, если туда поехать, то непременно кого-то потеряешь. Хотя кого мне терять, кроме моего Мальчика?
На Старопименовском у меня в комнате эркер почти упирался в стену соседнего дома, в окно постоянно была видна эта стена, потому сумерки царили даже в самый яркий день.
Я попросила театрального художника нарисовать на стене какой-нибудь светлый пейзаж, чтобы, глянув в окно, видела знойную Африку или цветущий сад. Мы почти договорились, он даже сделал несколько эскизов. Битва мнений завершилась принятием эскиза с пасущимися на солнечном лугу коровами (стадо вдалеке), и никаких охотящихся на антилоп львов. Но оказалось, что в доме, представляющем историческую и художественную ценность, на любое действие нужно получить разрешение какого-то архитектурно-художественного начальства, иначе придется не только за свой счет восстанавливать как было, но и долго отрабатывать провинность на лесоповале.
Лесоповалу мы предпочли вид на облезлую кирпичную стену.
А эскизы даже сохранились…
Иногда я достаю их и любуюсь пейзажем с коровами, хотя давно живу в другом месте, с другими видами из окна. Моя сестра Белла, когда переехала в Москву, увидела такой пейзаж, приколотый к обоям на стене квартиры на Котельнической набережной, и восхитилась:
– Фани, это твоя ферма? Где она?
Я скромно вздохнула:
– В мечтах.
Хотя в действительности о ферме не мечтала, даже никогда не играла тружениц сельского хозяйства, доивших коров.
Очень быстро Белла сделала неприятные открытия: огромный дом на Котельнической принадлежит не мне, а государству, а мне в нем выделена маленькая квартира из двух комнат, кухоньки и прихожей, никаких ферм, коров и бриллиантов у меня нет, даже машина служебная, а шофер служит опять же государству.
Последовал вопрос отчаянья:
– Ну хоть собака-то твоя?!
Пришлось успокоить, что собака моя.
Белла сделала вывод, что я плохая актриса, поскольку вот у Любочки Орловой есть все: и большой дом, и водитель личный, не говоря уж о бриллиантах. А я решила, что все не так уж плохо, если у меня есть сестра и собака. И театр, за возможность служить которому я отдала возможность иметь многие материальные блага.