– Что? – от удивления Антон не смог
ответить ничего внятного.
– То! – ответил робот.
– Ты дразнишься? – сказал Антон и
засмеялся. – Робот дразнится, ну и дела!
– Может, вы пойдете, куда шли? Я не
собирался вас задерживать, – сказал Саша.
– Зачем ты кинул камешек в реку? –
спросил Антон.
– Что за глупый вопрос. Зачем кидают
камешки в реку? – сказал робот.
– Чтоб пустить лягушку и посчитать
круги, – ответил Антон.
– Мой рекорд – восемь кругов.
Главное, выбрать плоский камешек, – Саша подобрал камень с земли, –
смотрите.
Робот кинул камень, и тот поскакал по
водной глади в сторону противоположного берега.
– Снова восемь, – сказал Антон.
– Какие восемь? – ответил Саша, –
девять, и на десятом он утонул.
Антон решил, что нет смысла спорить.
Да и было бы о чем! Робот взял еще один камень и снова кинул его в
воду.
Этот механизм – Саша, как он себя
назвал, – двигался так плавно, будто копировал повадки и жесты
человека. Внешне он был похож на его Боба, но поведение Саши было
слишком странным для робота, слишком человечным. Антон смотрел на
нового знакомого и не понимал, как вести себя с ним.
– У меня был робот, Боб, и он не
кидал камни в воду, – сказал Антон.
– Он был бездушной машиной, – ответил
Саша, присев на песок, – тут таких много.
– А у тебя, значит, есть душа?
– Я бы хотел, чтоб было так.
– Ты осознаешь, кто ты?
– Да, робот‑уборщик. Бывший
робот‑уборщик. Сейчас свободный, мыслящий организм.
– Организм – это живое создание, –
произнес Антон с насмешкой.
– А что значит – живое? – спросил
Саша.
– Живое – это что‑то, что живет. Я
живой, птицы живые, муравьи живые… – сказал Антон. «Я бы мог
закидать его медицинскими определениями, – подумал он, – но вдруг
зависнет».
– А я, по‑вашему, мертвый? – спросил
Саша.
– Не знаю. Как можно говорить про
робота, что он мертвый? – спросил Антон.
– Если я не мертвый, значит, я живой,
– ответил робот.
– Жизнь – это что‑то органическое,
что‑то из плоти… что‑то…
Антон не знал, что ему отвечать. По
поведению это был человек с очень странным полифоническим голосом,
но все же человек. Как будто кто‑то вдохнул душу или сознание в
набор винтиков, шестеренок и микросхем.
– А почему жизнь не может быть из
другого материала? – спросил Саша.
– Не знаю, потому что… – Антон
замялся, – потому что это уже не жизнь.
– А что это?