– Да, но не скоро.
– Откуда ты знаешь, что не скоро?
– Знаю. Потому что скоро мне
нельзя.
– Понятно.
– У меня к тебе просьба. Не говори
ничего Еве.
– Хорошо. Значит, я тоже могу тебя
шантажировать.
– Выходит, что так.
Антон приложил палец к сканеру, и они
с Сашей зашли в квартиру. Робот снял резиновые накладки с подошвы
ног и положил их возле обуви в прихожей.
– Умно, – сказал Антон, – а мы Бобу
ноги протирали.
Антон прошел на кухню и позвал жестом
Сашу. Тот рассматривал коридор.
Пластиковым пальцем нажал на
выключатель и включил свет. Смотрел на себя в зеркало. В отражении
увидел пианино в комнате Евы.
– Можно я пройду туда? – спросил
робот.
– Да, только вещи Евы не бери, она
будет ворчать. Сейчас я подойду. Мне позвонить надо.
Робот зашел в комнату и сел за
пианино. Поднял крышку и начал играть. Услышав мелодию, Антон зашел
в комнату. Саша продолжал играть, не обращая на него внимания.
Робот играл настолько качественно, настолько мастерски, как
профессиональный пианист. Только человек может ошибиться, сбиться,
а Саша играл идеально. Антон, как человек, окончивший музыкальную
школу, особо тонко мог ощутить мастерство Саши.
«Хотя чему я удивляюсь, – подумал он,
– заложили в него программу, вот он и играет по алгоритму».
Робот сбился и остановился. Посидел
пару секунд, уставившись в клавиши. Потом проиграл последний такт и
снова сбился.
– Черт, как же там… – сказал он
негромко сам себе.
Попробовал еще раз.
– Забыл, – сказал Саша, – ничего,
вспомню.
– Как программа может «забыть»? –
спросил Антон.
– Какая программа?
– В тебя записали программу
проигрывания пальцами по определенным клавишам. Как понять –
«забыл»?
– Никто в меня ничего не записывал.
Мой хозяин показывал мне, куда нажимать, а я пытался повторять.
Потом я долго тренировался. Давно это было. Я музыкой уже лет
десять занимаюсь. Эту композицию я сам написал.
– Музыка – это в каком‑то смысле
математика. Математика мира творчества. Можно писать, будучи
глухим, но зная закономерности.
– К чему ты клонишь?
– К тому, что не может быть у робота
творческого мышления. Как ты это делаешь?! – Антон немного повысил
голос. Но не от злости и раздражения, а от удивления.
– Когда хозяин начал учить меня
живописи, музыке и поэзии, я как будто вышел из… – Саша посмотрел
на свою ладонь, – из какой‑то пелены, из тумана. Я начал видеть все
по‑другому. Как будто я очнулся от полудремы, и все стало четким и
понятным вокруг. Мне сложно подобрать точные слова. Может, так и
появляется сознание – постепенно.