– Меня ваше решение касается не
меньше других! – возразила Ева. – Не забывайте, что тут мой
отец!
– Он тоже проголосует, – сказал
Кирилл и пошел дальше.
Ева вернулась в камеру. Антон смотрел
на нее полузакрытыми глазами.
– Придется закрыться тут, – сказала
девочка, стуча кулаком по прозрачной двери, – я не дам им
растерзать тебя.
– А смысл? – прошептал Антон.
– Плевать на смысл. Будем держаться
до последнего, – ответила Ева.
– Может, большинство решит, что
выходить не стоит, рано вы паникуете, – сказал Саша.
– Я и не паникую, – ответила Ева, – я
подстраховываюсь.
* * *
Кирилл стоял возле лестницы, ведущей
к кодовой двери, напротив собравшихся заключенных и говорил:
– Нас всех оставили на Земле, и вы
все понимаете, что ждет нас после смерти. Но есть кое‑что, о чем вы
не знаете. Девочка, что пришла сюда, владеет важной информацией.
Бог дал достойным людям право выбора – идти в рай или нет. Она и,
возможно, еще многие, достойные рая, остались на Земле. В рай они
попадут после смерти. Но… – он сделал паузу, – они бессмертны. Они
не могут умереть. И как же тогда они попадут в рай?
– К чему ты клонишь? – выкрикнул один
из заключенных.
Кирилл показал рукой на людей,
сидевших на нижнем ярусе вместе с Антоном.
– Они слышали, как Ева говорила о
входе в рай, куда можно зайти всем, даже грешникам.
– Я не говорила так! – раздался голос
Евы откуда‑то сзади. Люди разошлись немного в стороны, образовав
полукруг возле девочки. – Я хотела попробовать дойти туда. И
надеялась, что в рай можно будет войти Антону и Саше. Я понятия не
имею, как выглядит этот вход.
– Вы понимаете? – обратился к людям
Кирилл. – Если на земле есть вход в рай, то у нас есть шанс попасть
туда. Девочка хотела провести в этот вход своих близких, она явно
знает что‑то, что не говорит. Знает, что это возможно! Зайти туда
возможно!
– Это просто первое, что пришло мне в
голову! Может, и возможно, я не спорю. Но я не знаю, как это
сделать! – сказала Ева.
– Друзья мои, – продолжил Кирилл, –
мы должны решить с вами, как нам быть дальше. Путем голосования мы
определимся, сидеть нам тут до смерти или рискнуть и выйти на
улицу.
– Так там же эти белые! – сказал
кто‑то из людей.
– А ты видел их? Ты уверен, что
сейчас они все еще там, ждут нас? Если, как говорит девочка, за
дверью сотни или тысячи…