Их было трое. Один из них протянул
ему конверт из такой же темно-серой бумаги, что и Серпанти получил
от Ректора.
- Вам велено передать, - сообщил
Темный брат.
Такой же конверт получила и Мета. Она
тут же сунула его за пазуху и обернувшись к Серпанти, весело
потрепала его по волосам.
- Гляди веселей, юноша! – сказала
она. – За тобой прилетел целый цаплин.
- Моих родителей убили, - отстраненно
сообщил ей шестой сын, одновременно напоминая и самому себе.
- Все мы рано или поздно будем убиты,
- задорно сказала Мета. – Мы же охотники! Или ты собрался жить
вечно?
Вообще-то мало кто из знакомых
Серпанти погиб как-то иначе, чем от руки другого человека или
зверя. Тех, кто отправился к В.Е.Ч.Н.О.Сти в результате болезни или
от глубокой старости, можно было пересчитать на пальцах одной руки.
Причем свободные пальцы еще останутся.
Однако никто не знал, а уж шестой сын
и подавно, сколько может прожить человек, если его жизнь не
прервут. Циклов сотню? Полторы? Две? Тем, кто погиб не от клинка
или клыка, а от недуга – было как правило около двух сотен циклов.
Видимо опасность такого исхода была велика в таком возрасте. Но
даже тогда мужчины не выглядели сильно слабыми или
великовозрастными. Да и отправились они на ТУ сторону, лишь потому
что не нашлось вовремя Ичарва. Так что разговор о вечной жизни был
не лишен смысла.
Цаплин не был приземленным на самой
крыше. Он завис в небе и покачивался на воздушных потоках, словно
желал оторваться от канатов и улететь в высь. От его борта вниз
вела веревочная лестница. Сплетена она была все из тех же канатов,
потому ее название всегда вызывало у шестого сына если не
удивление, то некое веселье. Те, кто так назвали сей предмет, были
явно людьми занятыми и не раздумывали по долгу, именуя вещи.
Подниматься было не удобно. Это знает
каждый, кто пользовался таким приспособлением. Хорошо, что цаплин
висел на высоте всего трех-четырех ростов над поверхностью
крыши.
Поднимались в том же порядке –
сначала выпускник, затем первокурсник и в конце преподаватель.
Видимо был в этом какой-то расчет.
Когда же Серпанти достиг входа в
колыбель цаплина, ему снова протянул руку Пронз. Едва юноша ухватил
того за запястье, как выпускник Школы Мечей тут же втащил его на
борт.
Внутри было тихо. Это шестой сын
ощутил сразу, как оказался на палубе. Более того, лишь сейчас он
осознал, как шумно было снаружи. Ветер задувал довольно прилично,
так что уши закладывало при подъеме. Но здесь… здесь было тихо,
тепло и уютно.