Я же благополучно сдал вещи и был
препровожден в темницу. Страж даже оставил мне флягу, поверив в мою
разгульную натуру, которая, собственно, у меня и была, и не став
проверять наличие второй.
А вот в темнице я быстро нашел
сидящих там мать с дочерью. Женщина постоянно в полголоса плакала,
а девушка все так же была без сознания. При аресте люди барона не
посмотрели, что моя спутница больна. Выволокли, как мешок с овощами
и кинули на солому в подземелье ратуши.
И все же я был рад такому. Мой
расчет оправдался! Потому я, не теряя времени, тут же подбежал к
горюющей матери и как мог заверил ее в хорошем исходе. Та же
заявила в ответ, что все понимает и догадывается, почему с нами нет
ее мужа.
Разубеждать ее не стал. Вместо
этого я протянул ей флягу с водой и вкратце рассказал, как ее
добыл. Отдаю должное этой женщине – она не стала плакать пуще
прежнего, а тут же принялась поить свою дочь, показывая мне и
поясняя свои действия. Так я узнал, что мало добыть воду, ее еще
нужно правильно поднести заболевшему. Только тогда будет
толк.
Что ж, я свою роль выполнил.
Оставалось только ждать. А ждать было чего, так как спустя
некоторое продолжительное я заметил, как проснулась моя
возлюбленная.
Девушка открыла глаза и
осмотрелась. Увидев меня, ее губы исказились сперва в улыбке, а
потом в гримасе плачущего человека. Она скривилась, зажмурилась, но
все же унять слез не смогла и тихо зарыдала. Мама обняла ее и
прижала к себе.
Я как мог пытался их успокоить,
но, что бы я не делал, получалось не важно.
Когда за мной пришли, они все же
немного успокоились и обняли меня, заверив, что будут держаться в
меру сил. Я же им обещал, что не оставлю в одиночестве.
Допрос прошел быстро. Ряд
вопросов, что мне задавали, был направлен на то, достаточно ли
много я узнал о водоведении. Конечно, они спрашивали не на прямую.
Однако я был готов к такому и отвечал так, чтобы развеять все
подозрения. Меня успел этому научить отец моей девушки. И я прошел
это испытание, оставшись в глазах, допрашивающих
непричастным.
Когда мы с отцом прокинули
ратушу, отец объяснил мне, что мои действия были не разумны. Я не
должен был, по его мнению, идти тогда искать девушку и тем более –
следовать за ее отцом.
Мне ничего не оставалось, как
молча кивать и соглашаться. А что я еще мог? Спорить с ним? Все
равно я понимал, что прав, и если бы мог вернуться в прошлое, то
все равно поступил бы так же.