–
Что вам надо, Надя Степанова? – хмуро уставился он в мою сторону.
–
Сергей Андреевич, я насчёт внеурочных. Мне их не выплатили, в бухгалтерии
сказали идти к вам, – уже успела пожалеть о том, что решилась на этот шаг, но
деньги были и правда нужны.
–
А вас кто-то просил, Надежда, работать внеурочно?
–
Нет, но ведь тигрица себя плохо чувствовала… – во мне по-прежнему теплилась
надежда на благополучный исход.
–
А вы ветеринар, Надежда?
Голос
директора звучал тихо и до того приторно, что я даже поёжилась. Только он умеет
произносить моё имя так, будто это оскорбление.
–
Нет.
–
Стало быть, в ваших услугах нужды не было. Личная инициатива, милочка, не
оплачивается.
–
Ясно, – ответила я, мысленно добавив, что она не только не оплачивается, но к
тому же наказуема.
Пробыв
в кабинете директора не больше пяти минут, я двинулась на выход не солоно
хлебавши. Но стоило взяться за дверную ручку, его голос меня остановил.
–
Надежда, погодите-ка. Вы хотите прибавку в этом месяце? – предложение было очень
даже заманчивым, вот только вряд ли оно сулило мне что-то хорошее. – У меня
есть работёнка для вас.
Я
вцепилась в ручку так сильно, что у меня побелели костяшки пальцев. Перед
глазами начали проноситься кошмары, в каждом из которых главным действующим лицом
был Сергей Андреевич и его поблёскивающая на солнце залысина. Какая у него
может-быть для меня “работёнка”?
–
Возьмите шефство над стажёром на месяц.
–
У нас новый сотрудник? – я даже удивилась.
–
Боже упаси, вас бы прокормить. Районный суд прислал какого-то охламона на
исправительные работы.
Ведущая
роль в моих кошмарах тут же переместилась с лысеющего босса на местного
бандита-рецидивиста. Кто лучше всех присмотрит за осуждённым? Конечно, Надя,
наш компас земной.
–
Отдашь это в бухгалтерию, там начислят надбавку, – директор протянул мне
несколько листков, решив даже не заморачиваться с моим согласием. – Иди-иди, –
поторопил меня Сергей Андреевич, едва ли не выталкивая из своего кабинета.
–
С повышением, – только и успела что сама себя поздравить, как на меня налетел
незнакомый парень, едва не сбив с ног и заставив выронить и злосчастные
бумажки, и собственную сумку. Последняя упала на бетонированное крыльцо и
жалобно звякнула.
–
Уйди с дороги, мелкая, – бросил он напоследок, прежде чем скрыться в главном
офисе.