Толян достал сигаретку и закурил. Стряхнул пепел в пустую кружку.
— Говорят, у тебя должок, Зверь.
Яр затянулся и откинулся назад.
— Кто говорит?
— Да так. Птичка нашептала.
— Ну, должок... Что с того? Возьмём-то мы на пятьсот. Куда я свои деньги дену, дело моё.
— Да дело-то в том, Яр, что это плохо, когда на всё ради бабы плюют. На таких мужиков полагаться нельзя.
Ярослав метнул в него тяжёлый взгляд.
— Я с тобой спорить не буду. Работаешь со мной — значит, работаешь со мной. Нет — вали отсюда, и дело с концом. А к кому у меня долги и с кем я сплю , дело строго моё. Дошло?
Толик усмехнулся.
— А если тебе выбирать надо будет? Если её возьмут?
— Я уже выбирал. Помнишь, нет?
Толик не ответил. Последней долгой затяжкой докурил сигарету и встал.
— Я тебя знаю, ты прав. А другим лучше не знать. Я тебя предупредил.
Яр кивнул.
— Когда будут стволы? — спросил он.
— Кто ещё согласился?
— Вано, Тук и ты.
— Тёмный?
Яр не ответил
— Ладно. — Толик усмехнулся, — будут стволы. После нового года позвони.
Толик на прощание ударил его по руке и двинулся к выходу.
Яр остался сидеть. Четыре встречи и четыре человека, которых он знал, как самого себя. И четыре раза он услышал одно и то же: девчонку надо слить.
Яр никого не собирался слушать, но Орёл отказался, а пятый нужен был всё равно.
Яр докурил, бросил окурок в кружку пива, которая так и простояла весь день на столе, встал и направился к выходу.
Уже на улице он замер, глядя на дверь продуктового. Повернул в сторону и двинулся к нему.
***
Янка спала. Она бы занялась чем-то ещё, если бы в доме было хоть что-то — книги, телевизор, хотя бы посуда. Но за то время, пока Яра не было, Янка успела трижды перемыть все имевшиеся тарелки и чашки, протёрла пыль со всех поверхностей своей изорванной футболкой, отстреляла обе обоймы и, в конце концов, завалилась на диван.
Идти наверх не хотелось: не то чтобы кровать теперь пугала её, но Янке определённо было уютней здесь. К тому же с дивана она рассчитывала заметить, если кто-то войдёт в дом.
Не заметила.
Яр подошёл вплотную, опустил на пол пакеты и коснулся рукой её щеки.
На сей раз Янка проснулась сразу, испуганно распахнула глаза и замерла в ожидании.
Яр отдёрнул руку.
— Подавись своим сахаром! — бросил он, вставая.