И не дожидаясь пока грузная тетка выберется из-за стойки ломанулась вперед, к лифту.
Двери захлопнулись как раз перед носом гардеробщицы и Рита от досады поморщилась. Ну не любила она ругаться с людьми, но ей богу, еще хоть кто-то хоть что-то скажет не так, она точно пошлет его куда подальше.
Вообще, конечно, без бахил в отделение это нехорошо, но черт побери! В прошлый раз им ни слова не сказали, на дворе лето, а палата находится в отделение травматологии. Рита лично видела, как больные в тапочках выходили на улицу подышать свежим воздухом. Ей всего-то нужно отдать ребенка отцу и уже поехать домой. Впереди выходные, она обещала съездить помочь с огородом Бате. И выехала бы уже сегодня, если бы не форс-мажор.
В общем успокаивая себя таким незамысловатым образом, всегда очень законопослушная и до изжоги правильная Рита, постучалась в палату, в которой вчера находился Астахов.
Из палаты послышалось дружное мужское «Заходи, красавица!» и Рита вначале даже опешила. Она застыла на пороге, не решаясь войти и понимая, что ее явно с кем-то спутали.
— Ой, а мы думали наша красавица пришла, — улыбаясь щербатым ртом, заявил сосед Астахова по палате, — А это вы.
Маргарита покраснела и подтолкнула Егорку к отцу, который застыл с таким видом, будто проглотил иголку.
— Ну да, всего лишь я, — откашлявшись, сообщила Рита. И внезапно добавила, — Красавица, но не ваша.
Сказала и покраснела еще больше. Зачем она это ляпнула? Откуда в ней эта роковая дерзость и заявление в стиле статуса в одноклассниках?
Мужик хохотнул и подмигнул, а Рите захотелось вдруг показать ему средний палец. Боже, да что это с ней такое? Внутри будто пробуждалось что-то неведомое, доселе спящее. Не иначе желание послать всех и вся и тупо отдохнуть.
Вадим Сергеевич вроде бы отмер, нерешительно поздоровался и попутно погрозил соседу кулаком.
А Егор с радостным визгом понесся к отцу и хватил того за руку, вцепившись маленькими ручками так, что побелели костяшки.
— Ну все, я, пожалуй, пойду, — кивнула Рита и попятилась к выходу, вдруг замечая, что ее уверенность начинает куда-то исчезать при виде Астахова-старшего.
Было в нем что-то такое исконно мужское, что немного волновало и будоражило. Но совсем слегка и пока еще где-то очень глубоко.
Астахова поднялся с кровати, попросив сына немного посидеть в палате, а сам поманил Риту к двери.