– Добытчица! – радостно воскликнул я, бросаясь к туше,
приговаривая: – Мясо! Наконец, мясо! Шкура на одежду!
В почти двухметровом теле, которое я стал разделывать,
дождавшись, когда он ослабел достаточно, чтобы добить ударом
кинжала в глазницу, оказалось очень много жира. Но самое главное,
конечно, это шкура.
Я снимал её очень осторожно, стараясь не допустить ни малейшего
повреждения, мечтая о новой куртке, способной прикрыть от
пронизывающего до костей ветра. Фиона рядом тоже жадно потирала
ладони.
– Сегодня хоть поедим нормально! Не рыбу! – вырвались из неё
слова, пока я отделял жир от мяса и кожи.
– Я думал, древние богини – существа бестелесные, и тебе без
разницы, что есть, – широко усмехнулся, откладывая кусок жира в
сторону.
А сам втихомолку радуясь, что она начинает оттаивать. Фиона мало
разговаривает, отвечает, если спрошу что-либо, иногда язвит. Но, в
основном, почти всегда молчит. Я бы сказал «золото, а не женщина»,
но в тишине острова, на котором только мы двое, подобное
напрягает.
Следующие её слова, вышли не столь благостны:
– Замолкни. Благодаря тебе я тут оказалась! Без силы, в грязных
обносках и постоянном холоде!
– Если бы одна лесная ведьма не вбила себе в голову, что ей
нужны новые «инструменты», ничего бы этого не было. До сих пор бы
висела в своём гнезде овощем, ожидая непонятно чего! – окрысился я
в ответ на её внезапную вспышку ярости.
– Явно лучше там, чем здесь, – едко сплюнула она слова, обводя
рукой берег.
– Что, плохо без силёнок заёмных, «богиня»? – хмыкнул, вставая и
держа в руках вымазанный в крови кинжал.
Всю ману она потратила на то, чтобы приманить тюленя. Сейчас
передо мной просто женщина, меньше и слабее меня. Фиона пылала
злобой, практически ощутимой ненавистью. Но атаковать не
решалась.
Поморщившись, я повернулся к ней боком, бросил взгляд на море и
тяжело выдохнул:
– Мне тоже плохо. У тебя хоть какая-то магия есть…
– Это не магия, это жалкие ни на что не годные остатки!
– Это ты зря. Просто используются они неправильно…
– Ты знаешь лучше, как нужно? Расскажи об этом. Мне! –
презрительно рассмеялась женщина.
– За ужином. Работа не ждёт! – отмахнулся, возвращаясь к
разделке. Поругаться мы можем и потом.
Уже вечером, когда мясо оказалось частично засолено, частично
коптилось на улице, а кости я сгрузил в небольшой заводи на будущее
– крабов приманить, да и даже таким материалом в наших условиях
грех разбрасываться – когда мы отдыхали после жареного мяса на
ужин, я вернулся к теме магии: