И ушёл.
Я смотрела на потрёпанных музыкантов в количестве пяти штук, они
на меня.
– Госпожа, идёмте? – подал голос Лом, а моронг поднял
изогнутую гитару, так и лежавшую у моих ног.
– Инструмент отдайте, – осмелев, попросил пострадавший
музыкант. – Спасибо, что заступились, но не нужно было. Иногда
хозяин этой ресторации бывает в хорошем расположении духа и нам
перепадает монетка, а сейчас вы его разозлили и в ближайшие дни нам
нечем будет кормить котят, – его голос дрогнул.
– Вот возьмите, – Шусти отдал инструмент и вновь из
кармашка вынул медную монету. Опять забыла спросить, откуда у него
деньги, неужели личные сбережения тратит?
– Благодарю, моронг, – котярус склонил голову.
– Подождите, уважаемые, – окликнула уходивших
музыкантов. – У меня есть предложение, я хочу нанять вас на
сегодня. В моей ресторации ремонт, скучно, поэтому я хочу послушать
приятную музыку.
Котярусы с недоверием и надеждой посмотрели на меня.
– Мы согласны, – выкрикнул тот, чей инструмент недавно
лежал в пыли.
– Тогда следуйте за мной, на месте поговорим об оплате.
Если моя компания будет с каждым разом увеличиваться, то скоро
мы начнём привлекать внимание. Хотя кому я вру, на нас уже косятся.
Ни у кого из проходящих мимо господ не было в свите огров и
разношёрстных котярусов.
Возле ресторации топталась Эри Морская.
– Доброе утро, госпожа, – она низко поклонилась и
уставилась на меня заплаканными глазами.
– Что произошло? – не успела я спросить, как женщину
прорвало, она горько всхлипнула, я же, подхватив её под локоток,
приказала открыть дверь.
– Батюшка… он… – мы плюхнулись с дородной девицей на
ближайшую скамью. – Сказал, что мой жених, узнав о том, что я
потеряла работу, отказался жениться-я-я…
Сколько же ей лет? Я внимательно присмотрелась, перед этим
подняв вуаль. А ведь и правда, в нашу первую встречу мне
показалось, что ей не меньше лет тридцати, то ли свет так падал в
ресторации вечером, то ли то, что она очень бодро хамила. Лицо
молодое, не очень ухоженное, нос крупный, на щеках и под глазами
россыпь веснушек, очень пухлые алые губы.
– Меня и так списали со счетов, в старые девы зачислили,
через месяц двадцать три исполнится, батюшка еле-еле нашёл жениха,
он на пять лет меня старше, но работает в банке младшим служащим.
Очень престижная работа. Как я радовалась, – наконец, девушка
успокоилась. – Госпожа, не прогоняйте, разрешите и дальше
работать, вдруг Томас смилостивится и я стану его женой.