– это их стараниями капиталистическая система с антисталинизмом наперевес брала реванш, переходя в наступление внутри и вне КПСС и СССР;
– это они исполнили заветную мечту иудушки Троцкого, работавшего не только и не столько на подрыв сталинизма, сколько на уничтожение Советского Союза, на демонтаж социализма, как такового;[2]
– это из их антисталинских, лжекоммунистических рядов слышатся невероятные по тупости и по преступности заявления о том, что, дескать, советская власть была низложена мирным путём и восстанавливать её, стало быть, тоже полагается законными, конституционными средствами.
Особенностью перечисленных обвинений является то, что они не нуждаются в каком-то специальном расследовании и судебном слушании. Но когда делаются заявления вроде последнего, становится ясно: необходим показательный народный суд над теми, кто превратил огромную обустроенную страну в груду развалин – горячих, дымящихся или, наоборот, холодных, замерзающих, – и над теми, кто этого постыдным образом не заметил, не захотел заметить.
Статистика вещь довольно коварная, социально услужливая. Однако даже самая щадящая представляет собой в нашем случае веский аргумент обвинительного заключения. Цифры из отечественных и иностранных источников, включая закрытые, сильно разнятся. Мы часто будем приводить пáрные данные, «вилка» между которыми устанавливает нижний и верхний пределы подсчётов, сделанных различными учреждениями, организациями, лицами.
За годы перестройки и последующие полтора десятка лет на территории СССР в результате боевых действий и разгула уголовной преступности убито и умерло от четырёх с половиной до девяти с половиной миллионов человек. В предперестроечное время в стране происходило несколько тысяч умышленных убийств в год. В девяностые годы только в Российской Федерации их регистрировалось до 30 000. Учитывая криминализацию и общую дезорганизацию правоохранительных органов, этот показатель реально был в два-три раза выше и по-прежнему бьёт мировые «рекорды».
Скончались от голода, холода, прочих тягот капитализации от 800 тысяч до 13 миллионов человек. Разрыв примечательно огромен, т. к. подсчёты затруднены по причине малодоступности информации, сложности классификации её.
С карты исчезло около трёхсот городов и от 11 000 до 15 000 сёл. Ещё приблизительно 400 городов рассматриваются в России в качестве «регрессивных и депрессивных», нуждающихся в «отселении и расселении», т. к. градообразующие предприятия в упадке или закрылись. О полумёртвых деревнях власти и не вспоминают, бросили их на произвол судьбы. Коллективный убийца советских городов и сёл – преступные антинародные режимы. Коллективное оружие этих режимов – преступный, антинародный рынок. (В Советском Союзе, где в сталинское время рынок и лавочник были усмирены, а в послесталинское ещё по-ухарски не разгулялись, в среднем за год возникало по два города.)