– Ты все переводишь в пошлость. Это
неприемлемо. Следи за своим языком, если не хочешь, чтобы тебя
часто наказывали.
В доме Казим первым делом отвел ее в
медицинский блок, где вежливая смуглая женщина-доктор, трогательно
смущаясь, подвергла ее всевозможным исследованиям и экспресс-тестам
при помощи больничного диагноста, взяла анализы и через полчаса
мучений отпустила, сделав заключение, что девушка абсолютно чиста,
никаких инфекций и болезней, кроме залеченных травм и переломов, не
обнаружено.
Насчет травм О’Хара немного
тревожилась, но Казим не обратил на них внимания, похоже, сочтя,
что это производственные повреждения часто падающей с шеста
неловкой стриптизерши, которая еще вдобавок наверняка жила у себя
на родине в каком-нибудь беспокойном районе.
Затем толстяк отконвоировал ее по
коридору с высокими сводчатыми потолками. На боку у него торчала
кобура разрядника, так что Дженнифер вполне могла завладеть его
оружием и покинуть здание, оставив за собой несколько
бесчувственных тел и пару-другую трупов, однако это, безусловно,
было бы плохое начало. Сейчас следовало думать о деле, а не о
баловстве.
В стенах коридора периодически
попадались двери. Казим остановился возле одной из них, отпер
ключом и сделал короткий приглашающий жест:
– Прошу.
Просторная гостиная была богато
убрана шелками и бархатом, у дальней стены стояли широкий восточный
диван и два кресла, за ними виднелись двери в спальню и ванную
комнату. На стене мерцал головизор, совмещенный с терминалом. Не
удержавшись, Дженнифер присвистнула: на тюремную камеру эти
роскошные апартаменты были похожи меньше всего.
– Именно так, – самодовольно
усмехнулся Казим, словно окружающая шикарная обстановка была его
рук делом. – Господин Абу-Фарах заботится о своих женщинах. Он
хочет, чтобы вы ни в чем не испытывали недостатка.
– Какой заботливый, – сквозь зубы
процедила девушка.
– Да, именно так, – повторил Казим,
высокомерно скрестив руки на груди. – Эти покои принадлежат тебе. А
теперь прими душ, Гюльнара, и я отведу тебя к твоим новым
подругам.
О’Хара направилась к ванной,
надсмотрщик двинулся следом.
В дверях она гневно обернулась:
– Будешь смотреть, как я моюсь?!
– Едва ли я увижу что-либо новое, –
лениво заметил он, однако от двери все же отошел и расположился в
одном из кресел. – И поспеши, дерзкая юница, у меня сегодня еще
много дел. Эти тряпки больше не надевай – в шкафу тебя ждет богатое
платье.