— МОНки, — напомнил я сразу, как старик замолчал.
— Точно, — хлопнул тот себя по лбу. — Этого говна даже не
поштучно, а тупо кузовом отсыпать могу. На учениях неплохо списали.
Вроде и минное поле нужно было, а вроде после обстрела «Акациями»
там уже никто и придраться не смог, что мин-то на поле и не
было!
Заржал Виктор Сергеевич громогласно, на всю, так сказать, ширину
души своей русской. Я же только головой качал, про себя,
разумеется. Легкая неприязнь к этому старику, как появилась, так
никуда и не делась. Даже с учетом того, что по цене меня всё
устраивало более чем.
Список по пунктам составляли уже после того, как принесли второй
графинчик. Выпили, закусили и уже предметно. Что, сколько, по
чем.
В общем, обеднел я почти на семьдесят миллионов. Правда, шесть
миллионов с них это цена за КАМАЗовский седельный тягач. Сбыт, как
оказалось, тоже продуман на несколько шагов вперед. Грузят,
запаковывают, сверху докидывают дешевой мебелью и всё. Вот тебе
адрес, ключи с документами через посыльного, а дальше уже сам. И
всё это в пару недель укладывалось, так что никакого долгого
ожидания. Единственное, пару цинков с патронами попросил вперед,
ибо иметь в гараже пустые калаши как бы и бесполезно.
Стоя на улице, сразу после того, как закончили с этим делом,
невольно думал о подобных сторонах нашей страны. Это ж насколько у
них всё здесь налажено, что даже сбыт такой партии не проблема. Тут
даже не коррупция, тут, скорее, заговор какой. Кто-то списывает,
кто-то грузит, кто-то вывозит, и всё это определенно не один
человек.
Грузиться подобными мыслями, тем более для меня, плохая идея.
Поэтому тряхнув головой, направился к своему двухсотому. Уже сидя в
машине, включил погромче музыку и стал ждать Палыча. Тот, в
принципе, не заставил себя ждать. Так что уже через несколько минут
мы ехали по трассе, а я отмечал, что с шести стопок даже не
опьянел.
— Ты вообще каким наше будущее видишь? — спросил внезапно Палыч.
— Именно Земли, как планеты в целом.
Признаться, я завис.
— Ну и вопросы у тебя, — качнул я головой. — С чего вдруг?
Палыч тоже не сразу ответил. Бросил задумчивый взгляд за стекло
автомобиля и продолжил только спустя минуты три.
— Затишье настораживает, — сказал он вроде бы ровно, но что-то в
его голосе заставило не отмахиваться. — Вроде с таким апломбом, сам
видел в том же Лос-Анджелесе разрушения, и всё стихло. Тут, вроде
бы, думаешь, лелеешь надежду, что дальше всего этого не зайдет, но
с другой стороны, почему-то тревога внутри только нарастает.