Дан усмехнулся и поставил чашку
на столик между антисептиком и ранозаживляющим кремом. Потом взял в полочки
полотенце для рук и сунул его под струю тёплой воды.
— На вот, приложи к повязке и
не мучайся, — он протянул мне мокрое полотенце.
Раздражённую кожу защипало от
воды.
— Врачи сказали, что рану
нельзя мочить, — соврала я, чувствуя досаду из-за собственной
недогадливости.
Тёплые капли стекали по коже,
оставляя тёмные влажные разводы на халате, под которым почти ничего не было. С
опозданием я вдруг осознала, какая недвусмысленная интимная сцена получается,
но предпочла сделать вид, что ничего особенного не происходит. В конце концов,
Дан припёрся без приглашения и оставалось надеяться, что ему хватит такта и
сознательности не распускать руки.
— Не всё из того, что
говорят врачи, можно применить на практике, — негромко произнёс Ларанский.
Плавным движением он скользнул за спину. Губы ласково коснулись мочки уха,
отчего по телу пробежала сладкая дрожь.
Дан осторожно развернул к себе
лицом. Я как заворожённая смотрела в разноцветные потемневшие глаза и вдруг
подумала, что невероятно соскучилась по нему.
Поцелуй оказался настолько
нежным, что я зажмурилась от удовольствия. Господи, а ведь я уже практически
забыла, как он пахнет кофе, парфюмом и чем-то ещё — терпким и до боли
родным.
Полотенце выскользнуло из
ослабевших пальцев.
— Я тоже по тебе скучал,
— хрипловатым шёпотом проговорил Дан. Прохладная ладонь деликатно
скользнула под халат.
Я не успела сообразить, как в
глазах сверкнуло от резкой боли.
— Ах ты ж су-у-у-ука!
— прошипела я, прижав руку к груди.
— Не благодари, — как
ни в чём не бывало отозвался Ларанский возле двери, победно помахав
треклятой повязкой. На лице играла лёгкая усмешка. — Заканчивай с
перевязкой. У меня к тебе есть пара вопросов.
Камин напротив похрустывал
сухими поленьями, и от запаха вишни кружилась голова. В это было что-то уютное,
домашнее, как в фильмах, где показывают тихие вечера перед Рождеством.
Дан протянул мне чашку.
Чересчур горячий и слишком крепкий. Но зато с тремя ложками сахара, как я и
люблю. Я сделала пару глотков и приготовилась отвечать на вопросы.
— Что ты помнишь о
нападении на тебя? — Дан опустился в кресло напротив
меня. — Я имею в виду из того, что не было озвучено в присутствии
Эминеску.