– Стёпа, дуй к парням, всем нырять в
блиндажи, сейчас нас немного потрясёт, бог с этим дроном, – пришёл
в себя командир, дрожащими руками подтягивая к губам рацию, –
«Томагавк», это «Звезда», ни в коем случае не сбивайте ракеты и не
надо «ответки»… Слышите меня, братцы? Сохраняйте тишину!.. Как
слышите…
– Пш-ш-ш, «Звезда», поняли… но вас же
накроет…
– Ничего, мы уж как-нибудь тут
переконтуемся, – в это время на экране всё закружилось, дрон
потерял управление и монитор выключился.
– Пш-ш-ш, да храни вас Бог! – успел
услышать командир, прежде чем под ногами земля вспучилась и
сильнейшим ударом в грудь его отбросило в сторону. Он благополучно
потерял сознание.
– Эй! Офицер вроде очухался! – кто-то
с левой стороны оглушающе крикнул. Сергей Владимирович открыл глаза
и молча смотрел на белый потолок, пытаясь вспомнить, как он тут
оказался и вообще, где? – А может он умирает? – уже более тихо
зашептал тот же голос, – хер поймёшь, смотрит наверх и не мигает…
Эй, командир, ты как?
Он не отвечал, а просто лежал,
принюхиваясь и пытаясь разобраться с болью в груди и звенящим шумом
в ушах. Пахло спиртом, мазью Вишневского, мочой и портянками –
одновременно. Лазарет – пришёл к мысли Сергей Владимирович, пытаясь
вспомнить последние минуты перед ранением. Радист, дрон,
взрывы…
– Вижу, вроде с тобой всё нормально,
– не унимался с лева сосед, – надеюсь ты не в обиде, что на «ты»,
тут мы все на равных, если что. Надоело уже, почти месяц
провалялся, с тремя уже попрощался, на твоём месте лежали. Третий
молодой парнишка особо мучился, лет двадцать пять, всю грудь
перешили… ох как он орал и плакал. Эх, судьбинушка, пусть земля ему
будет пухом… Меня зовут Олег, электриком работал на
«гражданке».
– Сергей, у-у-у… – представился
командир и попытался привстать с кровати, но от движения грудь
пронзила острая боль и он рухнул обратно, оставив попытку до лучших
времён.
– Больно? Ну надо полагать, с десяток
осколков из тебя вытащили… Эй, ребята, ну, где вы там? – опять
громко крикнул Олег, – наверно заняты, двести человек на лечении в
этом, блять, «санатории». У тебя ещё на башке делали операции, так
что ты особо то не дёргайся.
– Сколько моих осталось в живых? –
Сергей припомнил разрывы 155ти миллиметровых, дым и свист.
– Да хер его знает, они мне почему-то
не доложили, нет, серьёзно, откуда я знаю? Тебя перевезли из
реанимации в эту палату вчера, а вообще, ты в коме лежал
практически месяц, санитар-землячок сказал мне, что ты скорей всего
не восстановишься, типа мозг твой того, отмирать стал. В эту палату
привозят совсем плохих… Тело вроде как функционирует, не плохо так,
только и успевали подвешивать тебе питательную жидкость и подтирать
под тобой, ха-ха… Командир-засранец… Ты там не обижайся, я просто
уже одичал тут лежать, надоело всё, хоть какое-то развлечение… подо
мной, если что, тоже подтирали, первое время не привычно унижаться,
а потом ничего… Может они на нас там крест поставили? Санитары,
ау!