–
И что ты на это ответила? – пытливо заглядываю в ее лицо.
Мне
нужна только правда, причем, полная. Вопрос слишком серьезный, чтобы
довольствоваться недомолвками и сказками.
–
Да ничего особенного, – мать пожимает плечами, берет банку горошка в руку. –
Будешь? Он полезный, надо есть, прочитала недавно в одной статье.
–
Мама! – возмущенно восклицаю, от чего дети вздрагивают во сне.
Нужно
аккуратнее, а то неспешный поход в магазин окончательно перестанет быть томным.
–
Да от одного козла сказала, – отмахивается она от меня. – Я все–таки возьму
горошек, – кидает банку в корзину и идет к следующим рядам.
–
И? – спешу за ней. – Мне нужно все из тебя вытягивать?!
–
И все. А теперь думаю, стоило добавить, что козел – это он. А то устроился
хорошо, на машине красивой подъехал, одет весь с иголочки, а ты, – она
замолкает.
–
Что я? Я давно не то чучело, каким ты меня выставляла, когда я была подростком,
– холодно произношу.
–
Да, не то, но без большой красивой машины и прочих благ сытой жизни.
–
Я не голодаю, – говорю, надменно вздернув подбородок.
Подобные
разговоры доводят меня до крайней степени раздражения. Кому нужна большая
красивая машина для счастья, пусть тот по ней и страдает. Я себя чувствую
прекрасно в собственных жизненных условиях. Терпеть не могу, когда мать
начинает проецировать на меня свои комплексы и желания.
–
Да понятно, – она не замечает моего настроения, впрочем, когда бы она его
замечала, – но тут дело в справедливости, Катька. Ты тащишь одна двоих, а он?
–
У него тоже должен быть ребенок.
–
Один, если вообще есть. И у того ребенка полная семья. И они богаты. А я могу
разве что погремушку купить, – мать тяжело вздыхает.
–
Мам, ты сейчас к чему? – прищуриваюсь. – Снова денег хочешь просить? Так у Димы
бы и попросила, раз считаешь, что несправедливость в жизни случилась. Сказала
бы, дай–ка по старой памяти, по-добрососедски, – усмехаюсь.
–
Вот сейчас как раз жалею, что не попросила, – мать не замечает моего сарказма,
продолжает рассуждать, погрузившись в себя, – он взял и уехал, даже номер
машины я не запомнила, тетеха. А взяла бы и наехала, что, мол, дочку мою бросил
с дитями под сердцем, ирод поганый. Он бы и раскошелился. Ты случайно его номер
не взяла? Может, позвоним, насядем на него, пора бы, мне кажется. Пусть
откупится и опять едет к своей семейке.