Не знаю, что повлияло в тот момент на решение, но я забыла, что данная Кэрри книжка — это чужое имущество, которое надо беречь. Свободной рукой швырнула Свод законов в шепелявого. Попала!
—Ах ты! — недовольно огрызнулся он…
Пальцы, удерживающие другую руку, неприятно сжались…
И в этот момент раздалось:
— А, ну, отошли от неё. Живо!
Слова, что послышались, были сказаны настолько уверенно и требовательно, что двое нападавших замешкались. А я дёрнулась, вырвалась из хватки незнакомцев, и бросилась в сторону дома без оглядки. Только стук каблуков раздавался в вечерней тишине. Да доносившаяся возня за спиной, вскрики. Наверняка те двое избивали вступившегося за меня человека. Только как-то очень быстро всё стихло, а значит, нападавшие сейчас снова двинутся за мной. Это прибавило силы и скорости, тем более что мой дом уже был близок…
А потом я резко притормозила, назвав себя трусихой. Чувство справедливости и природное упрямство не позволили сделать и шага. Жаль, что за соседским забором сейчас никого нет, я бы позвала на помощь. А впрочем ...
— Помо...
— Тихо! — широкая ладонь легла на мой рот, не давая выговорить и слова. От нервов едва не прихватила зубами чужую руку. Да тот, кто был за спиной, вовремя сориентировался. Прижал меня к себе, не дав даже возможности пискнуть. — Хочешь вызвать полицию?
Не знаю, что именно повлияло на моё решение. Осознание, что догнал меня не кто-то из напавших, а тот самый спаситель. Или слова, что он произнёс. Если все наши соседи Кэмбеллы, Гарисоны и прочие узнают, что Юлия Норд вечерами прогуливается одна, то разговоров хватит не только на завтра, но и послезавтра, а так же до конца недели как минимум.
— Подумала? — спросил всё тот же приятный голос за спиной.— Если отпущу, то кричать не станешь?
Я кивнула, каким-то внутренним чутьём понимая, что опасность миновала. И этот самый мужчина только что жизнь спас, а заодно репутацию. А ещё он был настолько горячим, что только сейчас я почувствовала, как замёрзла. Позднее осознание реакции собственного тела меня не волновало, гораздо важнее было узнать, кто спаситель.
Крепкие руки, что удерживали меня, разжались и стало зябко. Я резко обернулась, обняв себя руками. Спаситель выглядел обыкновенно: высокий, стройный, не лишённый привлекательности. Кажется, на вид лет тридцать, но вот тут я утверждать не берусь, Освещение оставляло желать лучшего. Но даже сейчас мне было ясно, что передо мной не человек.