Янка вздохнула и шагнула к нему.
— Ярик… почему у нас всё так?
Яр молчал.
Янка сделала ещё шаг и положила ладони ему на плечи.
— Яр, я же тебя люблю…
Секунду Яр не двигался, а затем резко и болезненно подхватил её под лопатки и прижал к себе, выбивая воздух из лёгких.
— Ярик… — прошептала Янка и уткнулась носом ему в шею. Закинула руки ещё дальше, обнимая и тоже прижимая к себе.
— Потому что ты шлюха, Янка, — сказал Яр тихо, и как бы ни было больно Яне было слышать это, от той боли, которая сквозила в голосе Яра, пробирал озноб. – Скажешь, не так?
Янка молчала. Когда-то, год назад, она могла спорить. Теперь она и сама знала, что Яр прав.
— Ярик, я хочу быть только с тобой, — сказала она, наконец. — Мне вообще никто не нужен, кроме тебя. Я бы из дома не выходила одна, если бы только знала, что ты закончишь свои встречи и пойдёшь со мной. Ярик, ну что мне сделать, чтобы ты это понял?
Яр ответил не сразу.
— Серову так же говорила? – спросил он наконец.
Янка стиснула зубы.
— Как же я тебя ненавижу… — пробормотала она. Попыталась вырваться, но Яр не пустил.
— Ты будешь спать только с теми, с кем я скажу.
Янка застонала.
— Да или нет?! – рявкнул Яр, всё ещё не выпуская её.
— Да… —тихо ответила Янка. – Я не буду с ним спать, я тебе клянусь. Я тебе поклялась, что таблеток больше не будет, и не пробовала больше. Ты видишь, мне можно верить.
Яр промолчал. Ему не хотелось отпускать Янку. Что бы они ни говорили друг другу, хотелось продолжать сжимать её вот так, пока не рухнет на землю солнце и не закончится мир, но так было нельзя.
Он разжал объятия и сказал уже ровно:
— Иди спать.
Янка кивнула. Стиснула локти ладонями, стараясь справиться с внезапно подступившим холодом, и медленно побрела к себе.
Миновав коридор и толкнув плечом дверь, зашла в первую из анфилады своих комнат, служившую гостиной. Гостей здесь никогда не было, даже Яр никогда не заходил, но комната всё же была. В дальней стене её находилась дверь, ведущая в кабинет, а за кабинетом справа – спальня и ванная с туалетом.
В гостиной царил хаос. Янка даже не сразу поняла, куда она попала, потому что все шкафы были вывернуты, а книги и диски валялись на полу.
Медленно, будто во сне, она прошла в следующую комнату – в кабинете всё было так же. Только картину довершала стеклянная статуэтка, купленная ею в прошлом году, когда они с Яром ездили отдыхать, – когда-то она изображала греческую нимфу, а теперь представляла собой гору осколков, в которой лежала прозрачная женская голова.