- Пустите! Нет, пустите! А ну пустите, кому говорю!
Она обернулась. Напыщенный франт лет тридцати, одежда –
самая-самая, из супермодных бутиков. Подобную не носит даже
Сильвия, а она та ещё модница. Весь сияет, как новогодняя пальма –
блёстки и переливы наношёлка. А рожа… Да, повелитель вселенной, не
меньше! Хуан не так страшен в грозности, как этот никчёмный
аристократишка в приступе праведного гнева. Марина скривилась и с
вопросительным видом подошла ближе.
Тип почувствовал, что она тут шишка, и обратился к ней:
- Слышишь, дамочка! Да-да, ты! Почему минируют мою машину?
Пауза. Марина молчала, тип продолжал:
- Как это вообще называется? Что вы себе позволяете?
И снова тишина.
- Скажите этим людям, чтобы немедленно прекратили, или вы все об
этом пожалеете!
- Пожалеем? – потянула Санчес, пробуя слово на вкус.
- Да-да! Именно! И не надо строить из себя королеву! Прикажите
своим «шестёркам» немедленно отпустить меня и не трогать мою
машину! А иначе!..
- Что, иначе?
Тип сбился.
- Зовите сюда вашу королеву. Она должна, обязана меня выслушать!
Немедленно зовите её величество, а то!..
Ей было плевать, что «а то». Не интересно. Совсем.
- Вы знаете, что из-за вас сегодня погиб человек? – тихо и
спокойно произнесла она.
Недоумение на лице. Она пояснила:
- Умер. В скорой. Застрявшей в пробке по вашей вине. Его могли
довезти, но не довезли.
- И что?
На лице аристократишки искреннее непонимание. Действительно, и
что такого? Ну, умер – и умер…
Но Марина уже успокоилась. Раструсилась. Потому холодно, отдавая
отчёт действиям, произнесла:
- Ганс, игольник!
- Нет, моя королева. Можешь убить меня, но не дам, - покачал
головой европеец.
- Ганс, не ломайся! – Она с силой толкнула его, чтоб тот в своём
скафандре пошатнулся, и ловким движением вытащила из поясной кобуры
стандартный игольник, входящий в комплект гренадёрского снаряжения.
Землянин мог перехватить её руку, но не стал. Девочки Терезы,
кстати, тоже.
Разворот. Аристократишка от вида смотрящего на него дула,
источника быстрой смерти, опешил. Но подумать и тем более сделать
выводы не успел.
Тр-р-р-р! Тр-р-р-р-р-р-р-р-р-р! Тр-р-р!
В самом начале она хотела убить его, да. Проскочила такая мысль.
Одиночным в лоб, и... Но затем сознание обуздало жажду крови. Она –
врач. И должна спасать жизни, а не забирать. А потому она
расстреляла парня тремя длинными-длинными очередями, но так, чтобы
не зацепить ни одного жизненно-важного органа. Мясо, только мясо.
Это больно, будет долго заживать и… И может до него дойдёт, что не
прав?