- Знаете что? Да катитесь вы…! – начала заводиться супруга
Моралес.
- Сеньора, это неприемлемый вариант! – более сдержанно вторил её
муж. Тут же подключились и другие родители. И начался бы балаган…
Но она решила оный пресечь. Сейчас надо действовать предельно
жёстко.
- Хотите разборку? Я могу её вам устроить. – Её взгляд вновь
загорелся. – А ещё я могу сделать вот так.
Толчок. Грузный сеньор Моралес отлетел назад, приземляясь спиной
о парту.
Рывок. Его жена оказалась прижатой к столешнице, схваченной в
крепкий захват с вывернутой под опасным углом рукой.
Новый толчок. Попытавшийся вмешаться родитель другого мальчика,
очевидно, имеющий за плечами армейский контракт (судя по реакции)
ударом ноги так же был отправлен в сторону.
Щелчок «бабочек», и на стол из горла бедной сеньоры Моралес
потекли капельки крови.
- Назад! Всем назад!
Помогло. Все трое родителей-пап как раз начали
перегруппировываться, чтоб напасть разом, но вид крови их
отрезвил.
- Знаешь, милочка, в чём преимущество королевских шлюх? –
ехидно, но громко, на весь кабинет прошептала она, начиная
следующий акт сегодняшнего представления. - Нам ничего никогда ни
за что не будет. Если я дёрну рукой вот так… - Надавила сильнее.
Ручеёк крови усилился, превратившись в тонкую струйку. Сеньора была
в ужасе, но замерла, не двигаясь и не трепыхаясь – включились,
наконец, мозги. Может же, когда хочет. – То ты умрёшь. А я лишь
перееду с сыном на новое место. Его величество подпишет указ о моём
помиловании, в кратчайшие сроки и я лишь исчезну с этого горизонта.
А тебя не воскресишь.
Она её отпустила, отпихнув в сторону начавшего подниматься мужа.
Сеньора Моралес схватилась за горло, пытаясь пережать алый поток, и
только тут её начало трусить. Катарина подняла глаза на сеньора
Моралеса:
- Вы уверены, что хотите со мной тягаться?
Поворот к обалдевшей от скорости событий директрисе.
- Сеньора, у вас есть дочь. И сын. Кажется, семнадцати и
пятнадцати лет. У дочери два привода – драки в общественных местах,
в местном клубе, причем один раз под кайфом. Сына же наша любезная
местная пресса не раз видела в крайне тяжёлом состоянии опьянения
на водительском месте транспорта. Любезная потому, что о других их
проделках она любезно помалкивает. Вы уверены, что хотите со мной
воевать? А готовы к «прилунению» ваших отпрысков лет эдак на
три-пять? В места не столь географически отдалённые? Как раз на
время, пока подростковая дурь выйдет? Я добрая, но если начнёте
войну – могу начать её и я.