Сафира, конечно, тоже хороша со своей задиристостью, но теперь он явно видел, что это больше из-за неловкости. Она просто не знала, как еще защищаться, а он снова стал запугивать вместо того, чтобы успокоить свою невесту, дать ей понять, что у него в жизни еще есть немало занятий помимо того, чтобы портить ей жизнь. Просто никто не смел так разговаривать с ним, как она, уже много лет.
В службе охраны офицеры предусмотрительно выбирали уважительный тон - от него зависела не только их карьера, но и, например, целостность конечностей, когда доходило до общих ежеквартальных тренировок и регулярной переаттестации. Домашние тоже давно подстроились под его характер - впрочем, с семьей он виделся не часто - они жили на большом удалении от столицы.
С друзьями они могли периодически зубоскалить, но даже друзья, как правило, думали дважды перед тем, как поддевать его - так уж повелось, что Льюча был главным, еще со школы. И на то была веская причина: он тренировался как безумный лет с четырнадцати и мог навалять любому, при желании - даже сразу троим.
Только вот этой пигалице не наваляешь. Ему до сих пор было стыдно, что он угрожал ей наказанием в уводе в первый день знакомства. И глупо - ему самому неприятно было пожинать плоды в виде ее инстинктивного страха. Повторять такое он не собирался точно - даже пальцем ее не тронет, если только она не бросится с кулаками.
Представив это, он хмыкнул. С этой вздорной землянки станется. Как быстро ее смущение превращается в ярость. Кулачки сжимаются, губы твердеют, и с них срываются задиристые фразы, которые, надо признать, раздражают.
И не совсем понятно, что с этим делать. Но понятно, что что-то делать надо. Еще пару дней назад Льюча готов был пустить всю эту глупую помолвку на самотек - думал, будет просто отбывать повинность, ходить на свидания, дарить дурацкие подарки, но теперь в его крови откуда-то взялся и забурлил азарт, и стало интересно, насколько шелковой ему удастся сделать эту ершистую вредину за пару месяцев?
Она ведь была не такой уж ершистой вчера, когда он обнимал ее. Она даже расслабилась и отвечала на шутки, пока он все не испортил. Что ж, значит, это надо исправить, решил он. Льюча не раз в жизни оборачивал свои ошибки в свою пользу и знал, что успех зачастую зависит именно от этого - насколько быстро успеешь исправиться, когда накосячишь. Потому что избежать промахов не удается никому, а вот извлекать из них полезные уроки дано не всем.