- Хвастун, - огрызнулась она.
- Хочешь попробовать?
Глядя на его самодовольную физиономию, Сафира покачала головой. Она и в самом деле забыла обо всем, злясь на этого человека, - даже о его боевых навыках и реакции. На соревнованиях немногие профессионалы могли уследить за его движениями, чтобы оценить четкость того или иного приема. Казалось, он двигался втрое быстрее, чем любой соперник, кроме буквально трех-четырех человек на планете, которые могли составить ему конкуренцию.
- Хорошо, - негромко сказал Льюча и поднялся, - как насчет небольшой прогулки перед тренировкой?
- Ты серьезно собираешься меня тренировать?
- Да.
- Я не уверена, что...
- У тебя нет выбора.
- Я слышала, от тебя все подчиненные воют в службе охраны. Я вовсе не хочу...
- Я не собираюсь выжимать из тебя все соки, - засмеялся он. - У меня твоя программа, и мы будем тренироваться в соответствии с планом. Так ты хочешь учиться или нет?
Сафире ничего не оставалось, как сдаться под его вопросительным взглядом, хотя то, что она читала о его тренерских качествах, не оставляло надежды на лучшее. С другой стороны, она ведь девушка, и он должен будет это учесть, разве нет?
Пару часов спустя, лишь один из которых они потратили на прогулку, Сафира не могла понять лишь одного: почему она все еще жива? Хотя, пожалуй, в голову приходил еще один, не менее интересный вопрос: почему она все еще выполняет его команды вместо того, чтобы просто отказаться дальше истязать свое тело немыслимой для него прежде нагрузкой?
Ответ, впрочем, лежал на поверхности: с первых же минут тренировки она начала ощущать наслаждение. Невероятное наслаждение человека, который за свою жизнь провел бессчетное количество часов в спортзале, пытаясь самостоятельно кое-как добиться мало-мальских результатов, а после этого внезапно попал в руки профессионала.
Настоящего профи, который буквально по мановению руки расставил все по местам: дыхание, движение, темп, положение каждой части тела на каждом этапе упражнений и, самое главное, состояние ума. Льюча начал с того, что попросил ее показать обычный комплекс ее упражнений и сразу начал поправлять в деталях. Возможно, так художник правит недоделанную картину: мазок тут, несколько штрихов там... впрочем, она совсем не разбиралась в искусстве, а желание подыскивать метафоры очень скоро отпало, как и способность думать вообще.