Вокруг началась суета. Заохали и запричитали женщины. Толпа у лужицы перегородила тротуар, встав перед выходящим из метро людским потоком, словно плотина. Данилу оттеснили к поручням у самой дороги, и краем глаза он заметил, как синий «Форд», припаркованный у выхода из метро, заторопился, нагло втискиваясь в плотный поток машин. Лишь некоторое время спустя, прокручивая в памяти увиденное, Данила понял, чем привлек его внимание тот синий «Форд». На ходу кто-то закрывал опущенное стекло задней правой двери. Конечно, пассажир мог просто курить в салоне, выпуская струйку дыма в приоткрытое окно, а потом закрыл его. Но шел дождь, и ветер дул как раз в приоткрытое окно.
Особого желания ждать полицию и давать свидетельские показания у Данилы не было. Да и что он мог сказать больше, чем те, кто стоял рядом с лужей. Заслышав сирену, приближающуюся к месту происшествия, парень в кожаной куртке незаметно выскользнул из толпы. На парковке у «Макдональдс» с утра стояла его старенькая «шестерка». Вернее, этот «Жигуленок» принадлежал отцу, Эдуарду Петровичу Некрасову, который три года назад, в качестве подарка на выпускной в «Бауманке», преподнес сыну ключи и доверенность. Несмотря на предпенсионный возраст Эдуарда Петровича, все до сих пор звали его Эдиком. То ли в силу легкого характера, то ли из-за неуемной тяги к прекрасному полу, то ли из-за постоянно отпускаемых шуточек, – трудно сказать почему, но по отчеству к стареющему весельчаку никто не обращался. Так было и на семейном торжестве. Нежно обняв сына за плечи, отец протянул новоиспеченному инженеру ключи и с намеком произнес:
– Как думаешь, Дэн, лучше иметь старенький автомобиль и молодую жену или наоборот?
Тогда гости дружно засмеялись и начали давать советы, но Данила запомнил только отцовское похлопывание по спине. В тот вечер он впервые почувствовал себя с ним наравне. Отец говорил с ним, как с мужчиной, вернее – с приятелем. Вот за эту удивительную искренность в общении отца и любили. Друзья, сослуживцы, однокашники и все их жены. С некоторыми из них у Эдика была слишком тесная дружба. Сын догадывался об этом лет с десяти. Примерно тогда же отец начал звать его Дэном. По первым трем буквам инициалов. Так и повелось.
Эти воспоминания промелькнули в голове у Дэна, когда он вставлял ключ в зажигание. «Жигуленок» нехотя «прокашлялся» и привычно заурчал. Машина словно сама аккуратно вырулила на проспект и покатилась по привычному маршруту домой. Все мысли водителя были заняты странным случаем, произошедшим десять минут назад. Какая нелепая смерть.