И бурение, и геофизика остались прежними: старые результаты подвергают изощренному компьютерному моделированию.
Чтоб пробурить одну шахту, нужно десяток его сеансов, – и еще вчера мертвая порода рождает газ и нефть.
В середине 90-х в «ЛУКОЙЛе» обнаружили: информатизация добычи резко повышает отдачу. «Интеллектуальная скважина», как это было названо, стала предвестием, – а новая эра наступила аж в 2010 году.
Интеграция информационных технологий с индустриальными качественно преобразует последние.
Вызванные этим перекройка энергетической карты мира, масштабная замена газа в Европе углем, изменение баланса сил в глобальной конкуренции, – не более чем детали.
Ведь за первой технологией новой эры пойдут другие.
Вторая уже на подходе: 3D-принтеры, на которых можно «напечатать» почти что угодно. Технология создана в начале 90-х, искусственно сдерживалась патентными ограничениями, – но плотину потихоньку размывает.
«Напечатанная» винтовка еще в 2013 году сделала в США восемь выстрелов (а ведь часто достаточно одного).
В 2014 году великий дизайнер Филипп Старк открывает магазин трехмерной печати мебели в Сан-Паулу (Бразилия).
Через несколько лет цена трехмерной печати многих товаров сравняется с ценой их промышленного производства, – и вместо мебели или посуды вам на дом привезут 3D-принтер, который, покряхтывая, изготовит их у вас на глазах.
Дизайнеры, инженеры и программисты, конкурируя с мириадом любителей, будут разрабатывать стандартные модели изделий и программы их печати, – а мы будем выбирать их в Интернете и на выставках.
Последствия понятны: деиндустриализация Китая и Юго-Восточной Азии, перенос огромной части производства к потребителю.
Но это лишь вторая из великих технологий, – а их будет много.
Ведь новые технологии вызываются к жизни из «загашников» инженеров и корпораций не вечной жаждой прибыли, а логикой глобального кризиса.
Загнивание глобальных монополий сорвет мир в новую депрессию, которая будет хуже Великой, начавшейся в 1929 году.
Тогда монополии гнили порознь в пяти макрорегионах: США, Британская империя, объединенная (в тот раз Гитлером) Европа, Советский Союз и японская тихоокеанская «зона сопроцветания». Война взломала три из них, сократив число макрорегионов до двух: американский Запад и советский «социалистический лагерь». Благодаря расширению в обоих усилилась конкуренция, и монополии получили новые пространства для освоения.