Катрин подумала о том, что Ален вполне мог быть таким человеком. Ей хотелось в это верить. Пока повода сомневаться у нее не было. В ее воображении таинственный Ален был идеальным мужчиной. Но таков ли он в реальной жизни, Катрин не знала.
После работы Катрин шла по Елисейским полям к Триумфальной арке, размышляя о том, что по самой знаменитой улице, исхоженной вдоль и поперек туристами и парижанами, ходит ее таинственный господин Ален. Катрин остановилась и усмехнулась:
– Но мы с вами встретимся не здесь, а на крыше, с которой виден весь Париж.
– Позвольте узнать, где находится такая замечательная крыша? – спросил ее человек, очень похожий на господина в шутовском колпаке, приснившегося ей прошлой ночью.
– Это вы? – прошептала Катрин, попятившись. – А где ваш колпак?
– Колпак? – удивился человек. – Мадмуазель, я никогда не носил колпаков, тем более шутовских. Честь имею.
Он поклонился и скрылся в толпе. Катрин нахмурилась, подумала о том, что про шутовской колпак она не сказала ни слова, и, развернувшись, пошла кЭйфелевой башне. Зачем? Чтобы большеневстречаться со странным господином, который пошел к Триумфальной арке.
Катрин взяла билет, поднялась на смотровую площадку и, подставив лицо заходящим солнечным лучам, улыбнулась.
– Я так и думал, что вы говорили про эту крышу! – воскликнул странный господин, встав рядом с Катрин.
– Почему вы преследуете меня? – рассердилась она.
– По-моему, это вы следите за мной, – сказал он, обиженно.
– Я слежу за вами? – воскликнула Катрин. – Да как вам не стыдно. Вы…
Она замолчала, подумав о том, что этот странный лысоватый человек может бытьеетаинственным Аленом. Отэтой мысли стало грустно. Человек улыбнулся и, тронув ее за локоть, проговорил:
– Вы следили за мной, мадмуазель. Вы, вы…
– Давайте будем считать нашу встречу случайной, – сказала Катрин, собираясь уйти. Он удержал ее, проговорив с придыханием:
– А, вдруг, эта встреча – подарок судьбы. Вдруг, нам с вами уготовано…
– Сколько вам лет? – высвободив руку, спросила Катрин.
– Пятьдесят восемь, – приосанившись, ответил он.
– А мне двадцать пять, – соврала она. – Поищите кого-нибудь помоложе.
– Непременно поищу, – сказал он, пропуская Катрин. А через мгновение, крикнул ей в спину, что он часто бывает в кафе Дюма, чтобы не видеть эту железную уродину Эйфеля.