Когда стемнело, опять двинулись в путь. Дул северо-восточный ветер, неся метель с поземкой. Впереди шел Миша Мардер, чтобы при надобности заговорить с немцами, мы шли чуть поодаль, разминая замерзшие ноги. За день неподвижного ожидания темноты мы здорово промерзли, хотя на всех была зимняя амуниция – валенки, ватные брюки, телогрейки под шинелями, а на головах меховые танкошлемы. Впереди заметили поднимавшийся от земли столбик дыма. Приблизившись, разглядели целый ряд землянок, прохаживался часовой. Немец сначала испугался, но Мардер вскинул руку в фашистском приветствии:
– Свои!
Караульный только начал в ответ поднимать руку, как мой заряжающий Миша Творогов сильно ударил его автоматом по голове, немец упал. Гранат бросать не стали, чтобы не поднимать тревогу.
Пошли дальше и внезапно наткнулись на полевое охранение. Тут уж выбирать не приходилось, забросали караульных гранатами и уже открыто бросились к своим. За какие-то минуты немцы поняли что к чему и открыли пулеметный, а потом и минометный огонь. Многие из нас получили ранения, но мы уже добежали до своих окопов. Мишу Мардера тяжело ранило в спину, мы сразу же отправили его в медсанбат. У меня осколок застрял в правом предплечье, но от медсанбата я отказался.
К своим мы добирались больше суток, и, можно сказать, нам повезло, все остались живы, хотя и получили ранения.
Дальнейшей судьбы Миши Мардера я не знаю. Полное имя его Моисей Борькович. Однополчане долго его разыскивали, но безуспешно, не знаем даже, остался ли он живым после ранения. В училище Михаил учился легко, талантливый, одаренный был человек, светлая голова; мягкий, но с хитрецой; говорить с ним можно было на любые темы; он был и художником, в училище плакаты писал. В бою действовал всегда решительно, за спины не прятался. Короче, молодец, действительно хороший человек, настоящий товарищ и храбрый солдат.
Мы вернулись на хутор, в свой полк.
В Верхне-Кумском немцы все еще боялись идти напролом: танки стоят, пушки направлены. У нас потери были очень большие, весь в крови был тот хутор. И тогда командир корпуса приказал отходить на Мышкову. Той же ночью, что мы вернулись из-за Аксая, наши войска под прикрытием танков стали отходить к Мышкове и там заняли оборону. Подошли мы к реке в ночь с 18 на 19 декабря. Утром 19 декабря к нам прибыли войска армии Малиновского и 2-го мехкорпуса.