Позицию автора настоящей работы, согласно которой п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ представляет образец придания требованию допустимости чрезмерного значения, И.Б. Михайловская оценивает как иллюстрацию к тезису «о достоверности как критерии решения вопроса о допустимости доказательства»>[95]. Данная оценка представляется весьма и весьма вольной и неверной по существу. В тексте публикации, на которую при этом ссылается И.Б. Михайловская, вообще не идет речи о достоверности доказательств. В ней утверждается, что в данном случае «допустимость (форма) «поглотила» содержание доказательств и процесса доказывания в целом, следствием чего явилось блокирование самой возможности доказывания по уголовным делам»>[96]. Автор никогда не разделял и не разделяет позицию, согласно которой критерием решения вопроса о допустимости доказательств является их достоверность.
Вызвала серьезные возражения и трактовка понятия доказательства, содержащаяся в проекте Федерального закона «О борьбе с организованной преступностью»>[97]. Во-первых, по соображениям принципиального характера представляется неприемлемой предлагаемая в проекте сама идея регламентации в отдельной статье (ст. 474) требований, предъявляемых специально к доказательствам по уголовным делам об организованной преступности.
С точки зрения теории познания, лежащей в основе процесса доказывания, по делам об организованной преступности оно осуществляется по тем же законам, что и познание по общеуголовным делам. И в том и в другом случае единственным средством установления истины выступают доказательства, которые в гносеологическом аспекте представляют собой сведения о фактах и обстоятельствах, имеющих значение для уголовного дела. Поэтому нет никаких оснований для конструирования каких-то особых доказательств, с помощью которых будет осуществляться доказывание по делам об организованной преступности. Правовые требования, предъявляемые к содержанию и форме доказательств (их относимости и допустимости) в уголовном процессе, должны быть едиными и не зависеть от категории уголовных дел, по которым осуществляется доказывание.
Противоречил фундаментальным положениям теории доказательств, доказательственного права, практике доказывания и реализованный в ч. 1 анализируемой статьи множественный взгляд на доказательство. По уголовным делам об организованной преступности под доказательствами предлагалось понимать «любые фактические данные об обстоятельствах, имеющих значение для дела, полученные в порядке установленным настоящим Кодексом и содержащихся в письменных объяснениях и показаниях потерпевшего, свидетеля, письменных объяснениях и показаниях подозреваемого, обвиняемого, а также видео- и аудиозаписях, кино- и фотоматериалах их допросов…».