мой научный руководитель – умнейший, я тебе скажу, человек, и при этом язва – невероятная. Говорит:
– Зет, голубчик, не могли бы ли вы помочь нашему коллеге такому-то? Понимаете, пожилой человек, неглупый, но с иностранными языками у него большая проблема. Да и с родным, между нами говоря, тоже. Не согласитесь ли выступить в качестве его переводчика? Доклад – минут на десять, вы без труда справитесь. Вряд ли он скажет что-то такое, чего вы не смогли бы перевести.
– О чём речь, – говорю, – профессор! Помочь пожилому человеку, не говоря уже о собственном научном руководителе, – это ли не святое дело?
Договорились мы со стариком, что он будет говорить короткими фразами и делать паузы, чтобы я успевал перевести.
К его выступлению народу в зале собралось человек сто. Причём, что интересно и важно в контексте моего повествования (смеётся), – «иностранцы» сели в первых рядах, а наши, проявив максимальное гостеприимство, уселись в задних.
Я надел шикарный костюм (других не имел), галстук, белую рубашку. Волосы тогда были густые, выглядели наилучшим образом. Так что я Омегу полностью понимаю (хохочет). Выходим мы с моим «протеже» (улыбается), нам аплодируют, и он начинает говорить. Причём, в соответствии с договорённостью, – короткими фразами. А доклад у него – увлекательнейший, можно сказать, революционный. И мне стало так интересно, что я решил краткие фразы расширить и объяснить публике все детали – как я их понимал. Вошёл в такой научный раж (смеётся), что каждую коротенькую фразочку «переводил» по 2–3 минуты.
Смотрю: иностранцы слушают затаив дыхание. Тут мой энтузиазм достиг эйфористических высот, голос зазвенел, и я, глядя в глаза наиболее заинтересованным слушателям, сидящим в первых рядах, рассказал всё, что знал о работе докладчика, включая историю создания его лаборатории, основные направления научных исследований и планы на ближайшие 10–15 лет.
Хохочет.
Зет. Тишина стояла мёртвая, только мой бодрый голос звенел под сводами зала. Закончил я говорить, и слушатели разразились овацией (хохочет). Смотрю: старик доволен, скромно улыбается, хотя причин восторга не понимает, потому что иностранного языка не знает.
Не дожидаясь приглашения председательствующего, не выходя из состояния эйфории, обращаюсь к публике: «Задавайте вопросы, пожалуйста». Смотрю – в заднем ряду поднимается молодая дама и на страшно ломаном иностранном языке, сильно волнуясь, начинает что-то у меня спрашивать, обращаясь не к докладчику, а ко мне. Причём самое смешное – это то, что она из нашего института, просто, наверно, не узнала меня в этом галстуке и лучах славы