– Чудило старое, чтож ты, нас, перед соседями позоришь надписями своими дурацкими! – закричала из окна дома, жена Клава, увидев художества деда.
– Цыц зараза! Не смей в мои дела лезть! – на этот раз дед Митяй не собирался уступать жене. – Занимайся лучше своими бабскими делами, а сюда не встревай!
По агрессивному поведению деда, баба Клава поняла, что ничего не сможет добиться, но и отступать так просто она не хотела.
– Вона, панакалякал на доске с ошибками, двоешник несчастный… – вставила баба Клава злорадно.
– А здеся, сильно грамотным не надо быть, – очень даже официально отвечал дед Митяй. – Главное суть понятна и ясна, для любителей шастать по чужим дворам. Меня участковый Могила, очень сурьезно предупредил, что если не будет на дровах предупреждающей воров надписи, о последствиях их грязных делишек, то это может соответствовать, с моей стороны, акту терроризма. Вот, теперь все наше ворье… Тьфу, чтоб у них руки поотсыхали, поставлено мною в известность о суровых последствиях воровства дров.
– Скажи Митяй, зачем ты, еще одну надпись на немецком языке вывесил? – не унималась старуха. – Тебе чего, одной мало таблички?
– Удивляюсь я тебе Клава. Время чичяс какое? – спросил Митяй.
– Какое?… Нормальное время… – буркнула в ответ старуха, не понимая, куда клонит Митяй.
– Нет, Клава, чичас время такое, что все грамотные люди владеют разными языками иностранными. Мне неприятности не нужны. Участковый сказал ворье предупредить, я, как законопослушный гражданин, выполняю требование властей! А то припрется ворюга, который по-нашему вообще не умеющий читать. Посмотрит, посмотрит, чего здеся, на табличке нацарапано, а прочесть-то не сможет. Возьмет гад заминированную дровеняку, а меня потом обвинят в нарушении хранения… А так придет этот урод, а у меня для него есть соответствующая надпись на немецком языке…
– Остапа понесло, – вздохнула баба Клава. – Идиот, у нас в деревне, никто никакими иностранными языками, окромя учительки школьной, не владеет.
– Ничего ты, Клава не понимаешь, – отмахнулся Митяй. – Вечно эти бабы лезут, куда не надо…
Баба Клава со злостью захлопнула окно, скрывшись в доме.
Ну а самого деда Митяя, после этого случая прозвали Гангреной и Минером. Потом прозвище Минер подзабылось, зато другое прозвище – Гангрена так и осталось.