Не буду рассказывать обо всех манипуляциях, что совершал
Дамир. Я старалась не думать о дискомфорте, сосредоточившись на ощущениях. Не
таких уж и неприятных, скорее даже наоборот. И я чувствовала вибрации воздуха
от довольной усмешки:
- А тебя это заводит.
Глупо отрицать очевидные факты.
- Да, - я сделала ещё один глубокий вдох, надеясь, что на
этом всё закончится, - потому что это ты. Ну ты понимаешь. Кстати, почему мы ни
разу, дома?.. Эта твоя униформа и очки… Может как-нибудь?..
- Как-нибудь обязательно, а пока, - Дамир повернулся к
стеклянному столику, возясь с какими-то инструментами, - можешь расслабиться.
- Всё? – я облегчённо выдохнула, вцепилась в металлические
подлокотники, приподнимаясь и шевеля ступнями, - тогда развяжи эти штуки.
- Не всё, опускайся обратно, - мой строгий врач снова
развернулся ко мне, но только уже встал, выпрямляясь во весь рост. Задирая
подол платья до груди, он положил одну руку на самый низ моего живота и
подмигнул мне: - Совместим приятное с полезным?
Спросить, что он имеет в виду, я не успела. Один его палец
легко проник в меня, кружа по стеночкам. Если каждый приём у врача был бы
именно таким, то… Закатывая глаза и терзая губу, я со стоном выдохнула:
- Был бы ты гинекологом, я бы тебя убила, из ревности. О,
да, пожалуйста, не знаю, куда ты там нажимаешь, но сделай так ещё раз. И не
смейся…
- Поверь, мне не до смеха, - тёплые губы коснулись моей
коленки. Дамир убрал руку с моего тела. Я чувствовала давление уже двух
пальцев; слышала какую-то возню и не хотела, чтобы это прекращалось. – Такая
невероятная, горячая, моя девочка.
Он наклонился, и его эрекцию не ощутить было невозможно.
Всемилостивый Боже, как же справиться с этим? Наверное, это было недопустимо и
неправильно, что я хотела секса сейчас, в этом кабинете, но…
- Мокрая, готовая, жаждущая, - губы Дамира обжигали своими
прикосновениями. – Знаешь, какой самый большой недостаток этой клиники? –
выгибаясь и подаваясь, насколько было возможно, ближе к нему, я мотала головой.
– Здесь невероятно тонкие стены, поэтому ты должна быть тихой. Тихой, поняла?
- У меня не получится, - дыхание сбивалось, а перед глазами
кружились разноцветные светлячки. – Лучше остановиться.
- Остановиться не получится. Потому что тебе нравится этот
экстрим. И я хочу тебя. Хочу кое-что попробовать. Мы сделаем это здесь и
сейчас. Помни, Милана, ни звука, - да он издевался. Как быть тихой, когда на
меня разом обрушилось столько ощущений? Когда из-за частого сердцебиения и шума
в голове я себя не слышала? Но Дамир не отступал, дразнил, распалял и медлил. –
Но лишняя смазка нам не помешает.