Путь бредущему киллеру преградили двое амбалов низко интеллектуальной внешности, и с такими гнусными ухмылками на рожах, что становилось понятно – кровопролитию быть. Кроме того, один из них баюкал в ладонях дубину, в то время как второй поигрывал щербатым ножом, демонстративно держа его на виду.
– Слышь, ты, монах! – усмехнулся один из бандитов, чьё лицо пересекал грубый толстый шрам. – Далековато же ты забрался от своего храма! Ты чего в доках-то забыл, увечный?
– К Ариадне в бордель идёт, не иначе! – осклабился его товарищ, блестевший в лучах заходящего солнца бритой макушкой. – Эти святоши, они такие! В храме смирные и спокойные, а за его стенами…
– Ты чего молчишь-то, тупица?! – надвинулся к Роману шрамированный тип. – Язык прогло…
Договорить он не успел, поскольку кулак убийцы врезался ему в лицо так быстро, что никто ничего не успел сообразить. Естественно, что пришелец ни слова не понял из речи двух грабителей, но сообразил по их виду и интонации, что ничего хорошего от этих амбалов ждать не приходиться. Хрюкнув разбитым носом, Шрам свалился на землю, держась руками за пострадавшее место. Бритоголовый сразу же махнул своей дубиной, однако куда ему было угнаться за Черепом, который не зря считался одним из лучших киллеров. Раз! И рука уже перехвачена на болевой приём. Два! И дубина со стуком падает из разжавшейся кисти на мостовую. Три! И киллер пинает по лицу Шрама, который уже начал приходить в себя, вгоняя амбала в бессознательную меланхолию. Четыре! И слышится недобрый хруст, когда рука оказывается сломана, и бритоголовый со скулежом падает на землю. Опомниться ему Роман не даёт, быстро добивая подранка, после чего присаживается на колени возле поверженных соперников.
Немногочисленные свидетели скоротечной расправы выражают своё одобрение, хлопая в ладоши монаху (вернее, это они так считали, что аплодируют священнослужителю, ведь на Черепе красуется ряса ордена Заступника), поэтому никто не зовёт стражи, а наоборот – люди начинают расходиться по своим делам, что позволяет победителю обыскать тела и одежду проигравших. Вскоре один из грабителей оказывается раздет и бос (его одежду с обувью киллер прячет под рясу, намереваясь потом переодеться), а содержимое карманов и тощих поясных кошелей переходит в собственность молодого человека. Местные монеты весьма странные, поскольку они не только медные и серебряные, но и украшены непонятным гербом, а с обратной стороны отпечатан лик неизвестного правителя.