Просунувшись в ворота, Сипа поспешил осведомиться у одного из мужчин, где тут можно помыться. Естественно, что тот его не понял, начал что-то долго и нудно у зэка выспрашивать, но вскоре этого усатого типа позвал другой человек, и урка остался в одиночестве. Не долго думая он проследил за тем, куда направляется поток ещё пока сухих и не красных но голых мужиков, и последовал за ними, сбросив свои пожитки и оставив их в стороне, чтобы не выделяться. Хотя как он мог не выделяться, обладая таким собранием наскальной живописи на теле, про которую попросту забыл впопыхах? Естественно, что раздававший полотенца жлоб уставился на Сипу так, словно увидел перед собой говорящую свинью с книгой в копытах.
– Сколько с меня за помывку? – осведомился урка, однако вспомнив, что местные не в ладах с русским, кинул золотую монету банщику. – Столько хватит?
Неизвестно, что изумило интенданта военного городка сильнее – неизвестный ему человек уголовной наружности (может, новенький доброволец?), или его царские замашки с деньгами, которым он не ведал цены, ведь за один золотой империал он мог посетить роскошные городские купели или хамам, наслаждаясь при этом вином и закусками. Машинально поймавший монету кладовщик выпустил из рук для этих целей последнее полотенце, которое аккуратно упало прямо в ладони подошедшего Сипы.
– Порядок, братуха! – улыбнулся зэк во все свои тридцать два гнилых чифирных пенька, проходя за всеми в помывочную.
Если бы урка понял, что ему повезло забраться в обитель городской стражи с чёрного хода, то его, наверняка, хватил бы самый настоящий инфаркт, но он был далёк от этого знания. Вскоре он весело плескался вместе с десятком вернувшихся с патрулирования улиц служак, среди которых, по счастью, не оказалось никого из тех, кто сегодня схватился с Брехлом и попавшими в город чужаками из другого мира. На него с подозрением косились, но говорить не спешили, поскольку время на купание было ограничено.
Вскоре довольный жизнью Сипа вышел из помывочной, вернув интенданту полотенце, а взамен от него получил набор свежего постельного белья и подушку.
– А куда идти-то? – спросил довольный жизнью урка.
В ответ на это мужчина махнул в сторону соседнего здания, которое было не только столовой, но и общежитием для тех рядовых и офицеров, которые не имели домов и семей в городе. В общей спальне для обычных служак, которые были самыми настоящими казармами с двухъярусными кроватями, Сипе указали на свободную койку, которую он с удовольствием занял. Не успел он расстелиться, как все его товарищи по ночлежке (как он до сих пор наивно полагал), потянулись куда-то в сторону, и в воздухе ощутимо запахло съестным.