И мы пошли за покупками. Прохожие с интересом поглядывали на нас, в их глазах явственно читалось восхищение: «Какая красивая пара! А как заботливо он держит ее под руку!». Я чувствовала себя все лучше и лучше. Плевать на бедность, плевать на мрачные дома и озабоченных людей вокруг. Жить – хорошо, а жить с Джоном – еще лучше. Сначала мы отправились недалеко, в соседний магазинчик, где купили овощей и мяса на ужин и маленькую, солнечную дыню, которая оказалась такой сладкой, что наши губы слипались от ее сока, и мы не могли отклеиться друг от друга в одном бесконечном поцелуе.
Нам пришлось вместе идти в душ, так как то ли дынный сок, то ли наше желание не давало нам расстаться ни на секунду. Мы ласкали друг друга под теплыми упругими струями воды, и снова целовались, и прижимались горячими телами.
Потом мой муж отнес меня на узкую кровать, застеленную синим постельным бельем, с безумными желтыми цветами, которые вскоре смешались в моей голове в один сумасшедший хоровод страсти, танец нашей любви.
Мне понравилось заниматься с ним сексом. Это было не утомительно и приятно, он всегда чувствовал, что и как надо делать. После первой ночи проведенной вместе, засыпая в его объятиях, я подумала, что замуж за него я вышла не зря. Прижавшись к нему всем телом, слушая его дыхание и постепенно погружаясь в сон, я думала, что никогда и ни при каких обстоятельствах я не откажусь от этого человека, я буду вместе с ним, что бы ни случилось, до тех пор, пока смерть не разлучит нас.
11.
На следующий день у Джона тоже был выходной, и он, выполняя свое обещание, повел меня за покупками, ведь мне, и правда, нечего было надеть. Мы, не торопясь, ходили с ним по маленьким магазинчикам, выбирая для меня повседневные вещи. Я с недоумением рассматривала то, что было надето на мне, понимая, что это – совсем другой уровень. Снова возникла убежденность, что я оказалась не в той точке пространства, в которой должна была быть по определению.
Проходя мимо огромного магазина, на который Джон даже не посмотрел, не то что решиться зайти, настолько шикарно выглядели вещи в его витрине, я неожиданно зацепилась взглядом за часы. Обычные мужские часы, но они поразили меня в самое сердце, так, что я невольно застыла у огромного стекла. Джон этого не заметил и уходил все дальше. А мне казалось, что мир покачнулся, и опять раскололся пополам, и я снова явно стою не на своей половине.