– Что я смыслю в животноводстве? Я же не сельхозакадемию кончал.
– А я тебя не зря в станицу Подлесную отправляю. У меня там старинный приятель живет, Константин Петрович Алексеев. Он еще с моим отцом дружил. Он там председателем в свое время был, теперь на пенсии. Посоветуешься с ним, ежели что.
– Может, мне инкогнито поехать? Чтоб не привлекать излишнего внимания?
– Ну, не знаю. Константину Петровичу-то уж мозги не компостируй, обидеться может. А остальным говори, что хочешь. В общем, действуй по обстоятельствам. И отправляйся поскорее, лучше всего завтра. Телефон поменяй! Не думаю, что в нашей глубинке приветствуют парней, за которыми девицы сотнями ухлестывают.
Родион сморщил нос.
– Ладно. Но ты мне телефон отдай. Там все мои контакты, – и просительно протянул руку.
Но отец заупрямился:
– Не отдам! Вот приедешь с выполненным поручением, тогда и получишь. Новый заведи. Мой номер телефона в память запиши, ну и материн еще. Остальные тебе ни к чему. На данный момент.
Родион хотел было заспорить, но Демид Павлович развернулся и упругими шагами вышел из комнаты. Родион сердито погрозил кулаком ему вслед.
– Караул! Грабеж среди бела дня! Вот и приезжай после этого в родительский дом!
По опыту зная, что спорить с возмущенным родителем бесполезно, пошел в сад, где мать вдохновенно колдовала над своими розами.
В глаза ударило яркое летнее солнце, и он поспешно нацепил на нос большие солнечные очки. Завернув в розарий, увидел мать. На ней были мешковатые хлопковые шорты, широкая футболка и соломенная шляпка на гладко зачесанных волосах. Глаза, как и у него, смотрели на мир через черные солнечные очки.
Ответив на приветствие сына, Наталья Ивановна удовлетворенно заметила:
– Как хорошо цветут эти новые сорта! Особенно мне нравится этот, – и она указала на дивно пахнувший куст с крупными белоснежными бутонами.
– Белоснежка? – сын прочитал название на пластиковой табличке возле куста.
– Как ты узнал? – простодушно удивилась мать.
Сын ткнул пальцем в табличку. Наталья Ивановна смущенно рассмеялась.
– Постоянно забываю о такой ерунде! – она ласково поправила цветущую плеть, и отступила на шаг, гордо любуясь делом рук своих.
Сын чихнул. От слишком сильного аромата роз у него всегда начиналась аллергия.
– Ох, пойдем отсюда! – спохватилась Наталья Ивановна, – пока ты окончательно не расчихался.