Мы очутились прямиком на лестнице, по которой должны были
торжественно пройти молодожены, и я остановилась, не зная, как
поступить. Все происходящее казалось чудовищно неправильным.
— Вот, наденьте! — Нейтан протянул фату, которую мне все-таки
удалось сорвать. Правда, слишком поздно: к тому времени его
продажное святейшество уже успел нас поженить.
— Ни за что!
— Как хотите. Мне-то все равно. Одним скандалом больше, одним
меньше. Переживу. Главное, что замена невесты в последнюю минуту
перед свадьбой не отменяет сам факт бракосочетания, — некромант
пожал плечами. — А вот пресса не упустит возможность раздуть из
этого сенсацию. Вы уверены, что папенька вам это простит?
Не хотелось признавать, но некромант был прав. Газетчики и так
успели перемыть кости нашей семье до стерильной белизны, когда
Нейтан и Шарлотта объявили о помолвке: писали о мезальянсе,
собирали всякие мерзкие сплетни, а то и вовсе их выдумывали. Сейчас
же у них появился повод разойтись вовсю. А там и до воскрешения
истории с папенькиными «драконами» недалеко...
Нет, этого ни в коем случае нельзя допустить! Необходимо
добраться до отца, рассказать ему обо всем и уехать домой, подальше
от пристальных глаз. Мы потом во всем разберемся. Может, удастся
вообще скрыть это недоразумение и тихонечко развестись. В конце
концов никто не запрещает написать королю, если некромант начнет
упрямиться…
Я вырвала фату из рук Гловера.
«Ох, придет время, и я найду способ стереть эту довольную
улыбочку с его наглой физиономии!» — мстительно думала я, снова
закрепляя кружево на голове.
Нейтан одернул камзол, и приглашающе подставил локоть. Мне
пришлось на него опереться, хотя внутри все клокотало от
злости.
— Такое чувство, будто я вам змею погладить предлагаю, —
беззаботно сказал Нейтан. — Расслабьтесь, сегодня все-таки ваш
праздник, дорогая.
— А вы и есть змея! Бледный крысиный полоз! Даже цвет кожи один
в один.
— Темпераментная, да еще и герпетологией увлекаетесь, — хохотнул
он. — Прекрасно, у нас получатся красивые и умные дети.
И прежде чем я успела ответить, Гловер толкнул дверь.
В глаза ударил солнечный свет. Грянул оркестр. Точно пчелиный
рой, в воздухе закружились конфетти. Если бы не фата, вся эта
радость полетела бы мне прямо в глаза.
Пестрая толпа гомонила, смеялась, выкрикивала поздравления. Но я
не могла толком разглядеть лиц сквозь узорное кружево. Где же
папенька? Мне пришлось опереться на руку некроманта, чтобы не
споткнуться. В той хламиде, что по недоразумению называлась фатой,
не разглядишь ничего дальше собственного носа.