Часть 3 этой статьи содержит состав, сходный с составом получения взятки, т. е.:
– незаконное получение лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, денег, ценных бумаг, иного имущества, а равно незаконное пользование услугами имущественного характера или другими имущественными правами за совершение действий (бездействие) в интересах дающего в связи с занимаемым этим лицом служебным положением.
Основным, хотя и не единственным, различием составов коммерческого подкупа и взяточничества, как известно, является субъект преступления[44]. В первом случае это лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации, а также в некоммерческой организации, не являющейся государственным органом, органом местного самоуправления, государственным или муниципальным учреждением (прим. 1 к ст. 201 УК РФ). Во втором случае это должностное лицо (прим. 1 к ст. 285 УК РФ). Как верно заметил О. Я. Баев, «… различия между этими деяниями с точки зрения уголовно-процессуального исследования состоит, по существу, в разном служебном статусе субъекта…», а потому, как отмечает автор, с позиций криминалистических принципиальных различий в них нет[45].
Как известно, специального состава посредничества в коммерческом подкупе уголовным законом пока не предусмотрено[46]. В данном случае основанием включения преступлений, связанных с коммерческим подкупом, в число «смежных» является если и не идентичность, то все же сходность основных закономерностей как криминальной, так и криминалистической деятельности по делам о перечисленных преступлениях.
Есть и дополнительный весомый аргумент – мнение практических работников. Как показало проведенное анкетирование следователей, оперативных сотрудников, на вопрос «Имеет ли общие закономерности криминальная коррупционная деятельность, связанная со взяточничеством, и криминальная коррупционная деятельность, связанная с коммерческим подкупом?» ответ «Да, нет существенной разницы» предпочли 63,64 % респондентов, ответ «Да, но есть существенная разница» – 25,10 % опрошенных. При этом в комментариях к ответу часто встречались такие доводы: «Разница в основном по субъекту, по полномочиям, в остальном одно и то же…» (Прил. 2). Государственные обвинители на указанный вопрос дали схожие ответы: «Да, разницы практически нет» – 57,18 %; «Да, но есть существенная разница» – 31,46 % и на отсутствие общих закономерностей указали лишь 8,20 % опрошенных (Прил. 3).