Когда я приехал в это небольшое поселение неподалеку от арабского города Хеврона, то нужный дом отыскался сразу. Его и искать особо не пришлось. Солдат, охраняющий ворота на въезде, едва поинтересовавшись, кто я такой, заученным жестом указал дорогу и махнул рукой, мол, проезжай, не морочь голову, много вас тут любопытных за последнее время появляется.
Заблудиться в поселении невозможно. Пару мощёных улиц, причудливым серпантином завивающихся вокруг холмов, на которых расположено поселение, можно проскочить на машине буквально за десять минут, а потом с полной уверенностью сказать, что осмотрено всё и нет здесь для тебя больше ничего неисследованного.
Сразу из машины я вылезать не стал, а только выключил зажигание, приглушил приёмник и закурил сигарету. Хотелось ещё раз обдумать вчерашний разговор с Сашкой Гольдманом и решить, как всё-таки поступать.
С Сашкой мы старинные друзья. Примерно в одно время приехали в Израиль, изучали иврит в одном ульпане и первое время после окончания общались довольно близко. Я подался на компьютерные курсы осваивать новую для себя специальность, а он, бывший милицейский опер, стал планомерно долбить полицию, чтобы продолжить свою любимую и опасную работу в нашем жарком климате. Сперва я интересовался его успехами, но, ясное дело, с первого раза ни одна стена не прошибается, и он носился на какие-то бесчисленные встречи и собеседования, сдавал экзамены и проваливал тесты, а в перерывах подрабатывал в местном спортивном клубе тренером по дзюдо. Со временем наши встречи стали реже, а потом, когда после долгих мытарств его, наконец, приняли в полицию, и вовсе прекратились. Зачем ему, спрашивается, терять время на бесполезное общение со мной, ведь курсы-то компьютерные я успешно закончил, а соответствующую работу так и не нашёл. У Сашки теперь полно дел в полиции, а я, пристроившись в захудалую фирму охранником, какой могу представлять для него интерес? О чём со мной сегодня говорить? То-то и оно. Разного мы с ним теперь полёта птички…
Долгие месяцы Сашка не подавал о себе ни слуха ни духа. Я на него не обижался – делает человек карьеру, удалось ему ухватить боженьку за помидоры, ну, и замечательно. Не водку же ему пить с такими неудачниками, как я. К тому же, общих тем у нас почти не осталось. Если честно, то мне глубоко по барабану новости из криминальной жизни Израиля, как, наверное, и ему вряд ли интересны мои литературные потуги и мизерные успехи, которые ещё как-то греют сердечко бедного, всеми позабытого-позаброшенного литератора-охранника.