.
Подтверждая природную сущность человека, Гегель признает, что внешнее наличное бытие может извратить поступок человека, однако лицо может признать своей виной только то «наличное бытие в действии, которое заключалось в его знании и воле, только то, что было его умыслом»>81. Философ фактически разграничивает внутреннее проявление вины, которое выражается в волевом намерении лица, и внешнее (оценочное) понимание вины как суждения о поступке человека на основе его морального проявления объективных нравственных установок>82. В этой связи, по Гегелю, субъекту могут быть приписаны лишь такие деяния, которые обусловлены и определены им самим – его умыслом и намерением. При этом лишь из содержания того или иного морального суждения можно определить, соответствует ли совесть определенного индивида и его представление о добре идее совести и действительному добру или расходятся с ними.
Таким образом, в своих воззрениях о вине Г. Гегель исходит из приоритета нравственного государства перед моральным субъектом. При этом идеи Г. Гегеля в полной мере дополняют и усиливают теорию И. Канта о двойственной природе вины (виновности)>83.
2.4. Марксизм о вине
Решительно отвергал суждения религиозно-философских и идеалистических школ о проблемах вины Ф. Энгельс. В своем труде «Анти-Дюринг» (1878 г.) один из основоположников марксизма значительную часть посвятил жесточайшей критике идеалистических взглядов на проблему вины. Определив христианскую заповедь о первородном грехе как идею о равенстве людей, соответствующую характеру религии рабов и угнетенных>84, Ф. Энгельс отвергает идеализм и его идеи о вине как извращенную и надуманную теорию.
Взгляды материалистов на отдельные научные проблемы, в том числе и на философские воззрения о сущности вины (виновности), сказались на дальнейшем развитии доктрины вины в советской России.
В теории советского уголовного права признание подсудимого виновным означало, что советский суд, обсудив все обстоятельства, установленные на судебном следствии, и установив, что подсудимый своими действиями (или бездействием) выполнил состав инкриминируемого ему преступления, дал его действиям ту отрицательную морально-политическую оценку, которая служит основанием уголовной ответственности подсудимого.
Невозможность отрицательной морально-политической оценки исключает вину, и, наоборот, отрицательная морально-политическая оценка того или иного лица означает признание его виновным.