– А стража? Предупредить, чтобы не усердствовали с охраной?
– Нет, на этот раз не стоит. Просто пошли одного человека – пусть наблюдает и, в случае чего, даст условный знак, но думаю, они и сегодня пропьянствуют все двенадцать ночных часов.
– А не послать ли им в дар несколько кувшинов пива?
– Вот это самая мысль дельная за все время разговора.
– Идиотская была мысль. В заднице у мартышки, пожалуй, мысли будут поумнее. Кстати, и вид у тебя словно ты побывал в курятнике, где проживает очень крупный и весьма злобный петух, величиной со страуса.
Обычно сдержанный и невозмутимый старший писец, и на этот раз не потерял сдержанности. Даже напротив, голос его был почти безразличен и довольно нуден.
Он методично перечислил всех родственников младшего коллеги, дав им, увы, не очень лестную характеристику.
Затем он плавно перешел к предкам несчастного писца и, пытаясь выяснить его происхождение, перечислил множество животных, как правило, больных дурными болезнями и страдающих еще более дурными и весьма порочными наклонностями. Так и не найдя корней древа Нофри, среди представителей животного мира, он принялся за него самого, примерив ему множество имен существительных, богато отдекорированных цветастыми прилагательными. Существительные господин старший писец в основном заимствовал опять из окружающей фауны и продуктов ее, в основном, кишечной жизнедеятельности.
Потом, уделив буквально пару слов детям, передал слово коллеге. Так, собственно, и сказал:
– Ну, теперь и ты что-нибудь поговори.
– Господин старший писец, сначала все шло как надо. Мы решили не следить за «крысами», поскольку это довольно трудно сделать ночью, и можно спугнуть или упустить. Чтобы не нервировать грабителей, мы решили залечь у стен великого сооружения. Ведь все равно было известно, куда они идут.
– Умно. – согласился Хеви и, добавив иронии, добавил. – И даже очень. Умнее не бывает.
– «Крысы» появились бесшумно, словно тени, и исчезли в воротах, они свое дело знали. Мы проследовали за ними, остановились в галерее, и, оставаясь под прикрытием огромных колонн, видели, как они свернули вправо к храму Львиного Хвоста, чтобы оставаться в тени. Все было совершенно тихо, и мы вернулись обратно за ворота, продолжать наблюдение. Некоторое время все было спокойно, только шакалы что-то развылись, прямо сердце останавливалось от их стенаний. Потом появился какой-то странный тип.