Никто владыке не ответил.
Внучка уже допрыгала до выхода, как сзади послышался стук.
Пигалица замерла, будто наткнулась на стену, и медленно повернулась. Это всего лишь упала на пол двойная бело-красная корона – пшент. Нефри-ку-Ра Пеопи, по-прежнему сидел на троне, только голова его поникла на грудь.
Высшие сановники, поглядывая друг на друга, нерешительно направились к короне Двух Земель, но раньше всех там оказалась девчонка. Она обхватила корону, которая была почти ей в рост, обеими руками и, глянув темными, вдруг ставшими строгими и очень мрачными, глазами сказала:
– Не трогайте и не подходите. Никто не смейте подходить. Все стойте там, где и стоите. – она обвела всех сановников темным взглядом невиданной глубины. – Это дедушки корона. Он просто опять заснул, я подожду пока он проснется. – принцесса закусила задрожавшую нижнюю губу.
Она так и держала пшент, пока в зал не пришел царевич Меренра с друзьями. С Аханахтом, Уаджаром, Хнемредиу…., ну, в общем, с друзьями….
Шепот перелетал из конца в конец тронного зала дворца владык Черной Земли, отскакивал от стен и сочился наружу. Ожидали повелителя Обеих Земель Меренра Немтиемсафа.
Весь цвет Кемт находился здесь, по-крайней мере так считали те, кто там находился.
Что? Что же скажет повелитель сегодня. Для чего собран государственный совет, коллегия вельмож, смотрители красной и белой палат, председатели шести судебных палат?
– Возможно, его величество, жизнь, здравие и сила, желает сделать пожертвование богам и храмам. – высказал предположение великий видением.
Великий храм войны Нутерхопер фыркнул.
– Святой отец, вы не боитесь, что от новых подношений боги изрядно подрастолстеют и им лень будет пошевелиться?
– Не богохульствуй, Нутерхопер!
– Да ладно! Судя по тому, что вокруг Черной Земли творится, они и так уж прекратили шевелиться. Пора, пора их посадить хоть на какую-то диету.
– А я говорю, что это богохульство!
– А я тоже говорю и говорю, что вы зажрались. А речь, сегодня, конечно же, пойдет о войске. Куш, Ирчет, давно мы потеряли. Уатуат под шумок недавно тоже отложилось. Теперь и Уат на сторону глядит, техенну в дельте чувствуют себя как дома. Так может, вы святой отец, пойдете на границу, да и шуганете их святой молитвой – в богов, в их душу и в их мать!
– Нутерхопер, я на твои слова могу лишь громко плюнуть! И плюю. Тьфу!