Сыну она, как-то уже проживая в отделении, призналась, что всегда голодна, но не имеет права на приём пищи. Это была, пожалуй, главная причина, почему ей был судом назначен опекун, отвечающий за её здоровье, имеющий право в какой-то степени решать её судьбу по вопросам здравоохранения.
Сначала она была определена в дом престарелых, позже – в клинику. Она продолжала отказываться от приёма лекарств, что могло привести к непредсказуемым последствиям, так как она имела повышенное давление, кроме того, находясь в состояниии постоянного нервного возбуждения, имела проблемы при ходьбе. Трясущиеся руки выдавали её волнение: постоянно нарастающая дрожь не давала ей быть независимой во многих вопросах повседневной жизни, начиная с проблем приготовить себе бутерброд, взять в руки кружку с чаем, элементарно принять душ или вовремя переодеться.
Находясь в состоянии психического аффекта, женщина не отзывалась на своё имя. В это время она называла себя пчелой, говорила, что она не человек, не чувствует себя человеком. Пациентка пыталась в такие моменты найти собеседника, который мог бы понять, что творится в её душе, пыталась донести до каждого слушающего её, что она, не она, по крайней мере не та, за кого её принимают.
В течение нескольких последующих лет пациентка не хотела никого видеть. Она целыми днями находилась в уединении, лёжа нагая в постели, закрывшись с головой одеялом. В столовую она приходила всегда одетая со вкусом, но, как только возвращалась в комнату, сразу раздевалась и ложилась в постель, зашторив предварительно окна. Если бы ни старания персонала, она так бы и пролежала остаток жизни в кровати, наедине со своими мыслями и ощущениями. Однажды она рассказала психиатру, что голоса запрещают ей одеваться. Этим своим откровением пациентка помогла нам приоткрыть завесу невидимого, недоступного, дала возможность, хоть частично понять её поведение и войти в её положение.
Она находится до сих пор в состоянии постоянного внутреннего напряжения. Расслабление наступает только ночью. Как она сказала в доверительной беседе психиатру: «… страх отступает ночью, тогда мысли парят высоко над повседневностью». Женщина часто видит прекрасные сны, в которых она летит над миром как свободная птица, не боясь голосов, управляющих ею в действительности. В эти минуты она понимает, что значит быть счастливой.