Елисей скривился, передернув плечами и пробурчал:
- Мята.
На ладонь полилась зеленая гелеобразная жидкость из выдвинувшегося дозатора. Прохлада и свежий аромат пощекотали ноздри, но успокоения не принесли. Чутко реагирующий на импульсы головного мозга человека, компьютер, сделал очередной анализ и проскандировал:
- Для вашего комфорта и расслабления в воду добавлено эфирное масло лаванды.
- Ах ты ж, падла электронная… - прошипел, упираясь ладонями в гладкую стену.
Надо ли говорить, что никакого успокоения он не ощутил? Возбуждение молнией прострелило тело, скрутив внутри все мышцы. Член дернулся будто боец по команде быстрее, чем реагировал на ту же Ладу. Закрыв глаза, Канарейкин прислонился лбом к прохладной поверхности душевой и застонал, сжимая ладонью перевозбужденный орган.
- Зая, ты там? Почему дверь закрыл? Ну, котя, я уже собрала вещички! – раздался голос Хроменко за дверью. – Елечка?
Он ненавидел, когда его называли «Елечка». Или котиком, или зайчиком, или еще каким животным кроме старого прозвища, данного еще отцом – Лиса.
- Сколько раз просил не звать меня так! – рявкнул в ответ, взбесившись за какие-то жалкие миллисекунды. Ладонь прошлась по гладкой коже, тело прострелило удовольствием. Куда большим, чем ранее. Бодрящая мята и успокаивающая лаванда создали совершенно дикий микс, заполоняя сознание, рождая образы и видения.
Светлые волосы, разметавшиеся по подушке, зажав в небольшом кулачке шелковая ткань покрывала и тихие стоны с хриплыми вздохами. Незнакомка выгнулась, прошептав тихо-тихо его имя. Два уловимый запах возбуждения, смешавшийся с ароматом ее духов. Или может это был шампунь? Елисей не знал, лишь скользил губами по немного влажной коже, прикусывая до красных отметин и ощущая вжавшиеся в плечи коготки.
«Люблю тебя»
- Елечка?
Ее ресницы опустились, скрывая от него цвет глаз. Попытался поймать губами ее дыхание, но она тихо рассмеялась, прижавшись к нему крепче. Прикусила мочку его уха, уткнувшись носом в шею, щекоча под ребрами нежными пальцами.
«Я очень-очень тебя люблю, ты знаешь?»
Не знал, но очень хотел бы узнать. И услышать еще раз, чтобы запомнить.
- А-а-а, черт, - со стоном выдохнул, кончая от воспоминаний и собственного воображения. Тяжело дыша сжал пальцы в кулак, оставляя на гладкой поверхности пластика следы там, где стер конденсат. Компьютер пискнул, а вода смыла остатки позорного самоудовлетворения, оставив лишь ароматный пар.