– Какой-то смертник.
Наконец отвернувшись от черного плаща, Лугстар с некоторой долей
неудовольствия отметил безупречный внешний вид своего друга. Худой
и бледный, как и положено некроманту, галц Леукус Пракс имел
темно-русые волосы и на самом деле был огневиком. Вместо привычной
ученической мантии он принарядился в коричневый камзол и сапоги из
кожи василиска. На солнце они играли фиолетовыми отблесками.
Отец однозначно будет недоволен его, Ионтина, внешним видом.
– Ты уже разместил объявление о поиске помощницы? – вырвал Леу
его из неприятных мыслей, породив новые – такие же неприятные.
– Нет, – сухо ответил Ио.
– Но ты же сам понимаешь, что к нам в контору нужна опытная
помощница! Твоя Дионика опять перепутала все бумаги. Я устал за ней
все разгребать! – возмущался Пракс.
Лугстар прекрасно понимал все его недовольства. Он и сам был
недоволен поведением своей невесты, которая совала нос во все, что
касалось его. Контора медленно, но верно становилась последней
каплей.
– Я же просил ее ничего не трогать, – зло выдохнул Ио,
направляясь к ступенькам, ведущим в ресторацию.
– Видимо, она снова тебя проигнорировала, – усмехнулся друг,
успокоившись. Леу был отходчивым парнем. – Ей не требуется твое
позволение. Она считает, что может делать что хочет и как
хочет.
– Прекрати ржать. – Настроение Лугстара становилось все мрачнее.
– Ты прекрасно знаешь, кто ее отец.
– Я буду плакать на вашей свадьбе и наслаждаться самым лучшим
вином, – никак не унимался Леукус, за что и получил подзатыльник. –
Эй!
– Пойдем, родители уже ждут.
Двери ресторации перед парнями распахнули прислужники. Даже они
в своих длинных жилетах выглядели презентабельнее, чем некромант.
Эта ресторация, как и многие в столице, отличалась особой роскошью
и контингентом. Абы кого сюда не пускали, а запись велась на недели
вперед.
Золотая лепнина, массивная мебель из резного дерева, картины,
статуи и бархат. Слишком вычурно, слишком кричаще, но их родители,
которые занимали уютный кабинет в глубине зала, привыкли именно к
такому антуражу. Наверное, только поэтому Ио редко появлялся дома.
Там ему фактически было нечем дышать.
– Доброго дня, уважаемые галеции и глеции, – опередил его Леу,
как и полагается, кивком обозначив свое приветствие.
Ионтин тоже поспешно склонил голову, но от него не укрылось
неудовольствие, промелькнувшее на лице отца. Мать же, напротив,
была рада видеть своего сына.