– Группа, эта милая девушка – Павлиция Бендант, и теперь она
будет учиться с вами, – представил меня молодой мужчина, а после
слегка подтолкнул к свободным стульям и столам. – Ко мне,
студентка, нужно обращаться галеций Вантерфул или преподаватель
Вантерфул.
Заняв небольшой квадратный столик рядом с Риколой, я зашуршала
сумкой, доставая тетрадь и писчие принадлежности. Беспардонно
заглянув в тетрадь соседки, посчитала исписанные ею листы и
отступила столько же.
Преподаватель тем временем продолжал:
– Хочу напомнить вам, что занятия у нас делятся на три типа:
лекции, практика и кладбище. Сегодня у нас лекция. На лекции и
практику вы должны приходить с тетрадями, чтобы делать записи. На
кладбище нужны только вы сами.
Я понимала, что мужчина проговаривает все это специально для
меня. С другими наверняка соответствующая беседа уже была
проведена, так что преподавателю я была благодарна, хоть и ощущала
себя несколько неловко.
Ровно до тех пор, пока не началась лекция.
– Правда, он симпатичный? – шепнула Рикола, заговорщицки
склонившись ко мне.
– Кто? – спросила я так же тихо, тоже наклонившись вбок, что не
осталось без внимания преподавателя.
Однако, опасно сверкнув темно-синими глазами, замечание он нам
не сделал и лекцию не прервал.
– Истол Вантерфул, – ответила соседка, возмущенная тем, что я
сразу не поняла, о ком идет речь.
– Наверное, – пожала я плечами, не особо-то и оценивая внешность
преподавателя.
– А еще он единственный сын нашей директрисы.
Выражение лица Риколы стало осуждающим, когда и эта ее фраза
меня не заинтересовала. Ну некромант, ну сын. Все мы чьи-то дети.
Мы же не из воздуха беремся.
Тяжело вздохнув и умудрившись при этом закатить глаза, девушка
торопливо добавила:
– Молод, красив, обаятелен и богат. Единственный наследник
земель и состояния. Да его каждая студентка захомутать желает!
Последнее предложение от переполняющих ее чувств соседка
произнесла в полный голос, чем вызвала к себе пристальное внимание
не только преподавателя, но и студентов. Я в этот момент быстро
выпрямилась и сделала вид, что увлечена записями. Рикола же
обольстительно улыбнулась мужчине, не испытывая ни капли смущения.
Это выглядело слишком вызывающе со стороны.
Больше на лекции мы не шептались, а глаза на преподавателя я
старалась и вовсе не поднимать. Чтобы не привлекать к себе еще
больше внимания. Да и не до того как-то было. Я пыталась не только
слушать, но и запоминать.