Вот тут-то я и поняла, почему голос мертвяка показался мне
смутно знакомым. Потому что говорило со мной совсем не истлевшее от
времени учебное пособие.
Медленно подняв глаза, я во всей красе рассмотрела Ионтина,
нависающего над ямой. Он опирался на точно такую же лопату, яростно
сверкая своими глазищами, и выглядел настолько жутко, что щелкающий
челюстью мертвец показался мне очень неплохой компанией.
Настолько неплохой, что я снова схватилась за его ногу, а точнее
за то, что от нее осталось, но на этот раз не без последствий. Со
знакомым хрустом нога дернулась и осталась в моей руке.
Вот тут-то я и испугалась. И почувствовала то, чего никогда в
жизни не ощущала. Холод, дикий холод, ледяной коркой покрывающий
внутренности, замораживающий кровь.
– Ты это... Ты чего? – всполошился кто-то, но я не понимала кто
и не хотела понимать.
Я ощущала силу, что плавилась льдом под кожей, заставляла
деревенеть каждый сантиметр тела. Я слышала дикий вой чего-то
похожего на сигнал жандармов, но гораздо громче и протяжнее. Я
чувствовала тех, кто просыпался, идя на мой зов, и не могла их
остановить.
А еще я взлетала.
Взлетала над ямой, над кладбищем, пронизываемая яростными
ветрами, что рвали мою мантию. Я летала, а из многочисленных могил
восставали мертвецы. Выкапывались, разгребали землю, со скрежетом
сдвигали плиты.
– Студентка! – раздался громогласный вопль преподавателя,
бегущего к нам от толпы всполошившихся студентов.
Сейчас, в эту самую секунду, обнаружив себя парящей в воздухе, я
осознавала абсолютно все. Но что с этим делать, просто не
знала.
– Студентка! – повторно окликнули меня. – Вы что натворили?!
– Я это не контролирую! – прокричала я в ответ, стараясь лишний
раз даже не дышать.
Я не понимала, как это работает. Вдруг я поднимусь еще выше? Или
полечу куда-нибудь и застряну? А если и вовсе упаду и разобьюсь?
Высота-то была немаленькая – этажа три точно.
Заметив толпу нежити, активно выбирающуюся на поверхность,
преподаватель резко затормозил, будто перед ним внезапно выросла
стена. На то, чтобы оценить ситуацию, у него ушло несколько секунд.
И вот по его лицу я почему-то сразу поняла, что все плохо.
Все очень и очень плохо.
– Первый курс, живо за ворота! – прогрохотал его сильный
голос.
Тон его стал непримиримым, твердым. Приказ не вызывал и толики
сомнений, а потому я инстинктивно тоже дернулась в сторону ворот,
но вовремя себя остановила. Не хотелось улететь за пределы
академии.