– Ну и тварь же ты, – бросил мужчина, а на его губы наползла
неприятная ухмылка.
– Ты оставил свою незаконнорожденную дочь в моем доме, –
парировала женщина. – Кто из нас большая тварь?
Галеций Астер Лугстар повторно явился в Дом Покинутых в тот же
день. Сумма, которую он отписал в благотворительных целях, не имела
ничего общего со словом щедрость. Составляя магический договор о
молчании, он не указал в нем точные цифры пожертвования, чем и
воспользовался, когда бумаги были подписаны.
Полученные Офелией деньги являлись третью того, сколько ей на
самом деле требовалось, но и то, что она получила, можно было
назвать чудом. Она и на это не рассчитывала, вступая в перепалку,
заранее прощаясь с собственной жизнью, потому что Астер всегда был
тем человеком, которого обходили стороной.
Лугстара боялись даже аристократы, равные ему по происхождению,
ведь именно его прозвали личным палачом естийя. В то самое утро
после “Страдсбурного пепелища” именно Астер поймал
всех мятежников, участвовавших в бунте, кроме одного, и повесил
их на центральной площади.
Поймал, потому что сам был среди них, явившись в Дом Покинутых в
черной маске почти сразу после появления полуорчанки. Все эти годы
Офелию волновал только один вопрос: на самом ли деле погибла в ту
ночь естия, которую так сильно любили два лучших друга? И если
погибла, то от чьей руки?
Нам всегда воздается по заслугам –
Закон бумеранга.
После моего столь удачного побега возвращаться в академию мне не
хотелось совершенно, но и до позднего вечера скитаться по улицам не
было сил. Мало, слишком мало фактов для того, чтобы отыскать
родителей, но гораздо больше того, что я знала раньше.
Темно-серые волосы, полуорчанка...
Полукровок в столице в принципе было немного, а уж наполовину
орчанок и того меньше, так что найти женщину вполне возможно, если
подключить всех беспризорников этого города.
Правда, имелась небольшая загвоздка. Прошло целых восемнадцать
лет, и за это время полукровка имела все шансы как перебраться в
другое королевство, так и умереть. Единственная весомая зацепка
могла оказаться пустышкой.
– Студентка... – непримиримо окликнули меня.
К сожалению, этот голос я узнала, а потому вынужденно
остановилась посреди холла в главном здании академии. Сюда я вошла,
чтобы сократить путь до общежития. Маленькая надежда на то, что
меня не заметят, растаяла, как дым угасающего костра.