-
Наверно, если б не сотрясение и не отходняк от наркоза, мне было бы
неловко.
Это был
такой тонкий-тонкий разговор совсем другого уровня, поверх слов,
когда взгляды говорят намного больше. И что-то еще – что вообще
невозможно описать, только почувствовать.
«Надеюсь,
увижу снова. В другой ситуации».
«Нисколько не возражаю».
Огонек,
казалось, сошел с ума. Ну еще бы! Если это маячок, то как только
Денис нашел его пальцами, навигатор сказал свое стандартное: «Вы
приехали». Просто я никогда еще так основательно не приезжала. Как
будто врезалась в стену заложенного в маршрут дома.
- Ни фига
себе! – нахмурился он. – Если б не знал, что на КТ и узи чисто,
сказал бы, что это полностью созревшая аневризма и она вот-вот
разорвется.
-
Послушай…
Я
подумала: а что было бы, если б я ему рассказала? Поверил бы? Вряд
ли. Хотя… кто знает. Если б я была уверена, что мы идеальная пара,
может, и рассказала бы. Но этого мне не узнать никогда. Что не
идеальная – возможно, и узнаю… ой, нет, об этом даже думать не
хочу! А вот идеальная ли… Поэтому не скажу.
- Денис,
у меня эта штука уже девять лет. Исчезает, снова появляется. Иногда
слабо, иногда сильнее. Если б было что-то серьезное, наверно, давно
умерла бы уже.
- И ты к
врачу с этим не обращалась?
-
Обращалась. А что толку, если ничего нет. Особенность нервной
системы. Эта… как ее? Вегето-сосудистая дистония.
- Ну, на
западе считают, что такой болезни не существует, - он так и держал
пальцы на огоньке. – Нет, правда, что-то уж очень сильно. Или ты
сейчас так нервничаешь? – Денис словно невзначай, поддразнивая,
коснулся мизинцем груди.
Ты
издеваешься, зараза? Нервничаю? Это так теперь называется? А сам
тогда с чего вдруг ногу на ногу положил?
- Да,
наверно, - я посмотрела на него в упор и увидела, что в глазах
плещется смех. Такой… волнующий и взволнованный.
Черт,
черт, если б я не была колодой со сломанными ребрами и перманентным
головокружением!..
-
Альбиночка, вы уж простите бабку, но не дайте умереть от
любопытства, - все так же уткнувшись в вязанье, сказала соседка,
когда Денис ушел, поцеловав меня на прощанье. На этот раз в губы,
но снова так же, едва прикоснувшись. – Кстати, я Мария
Степановна.
- Очень
приятно, - я с трудом сдержала улыбку. – Вы про Дениса?
- А он
Денис? Да. Мне ходить тяжело, а уши не заткнешь.