– Да будет!..
Облака сжались во множество пылающих звёзд, бурлящих и устрашающих, но он не испугался, ибо знал, что отныне только он властелин творения, а само творение – его детище, его первоначальная идея. Во Вселенной стало жарко и сей жар породил пары.
– Да будет!..
Совмещая несовместимое, он создал твердь и воду. Вулканы всё ещё продолжали бушевать, выбрасывая сгустки материи, а на Земле уже выросли материки, на побережьях зародились первые клетки жизни.
– Не то… – вздохнул первопроходец творения. – Да будет!..
Из микроскопических структур сформировались макроструктуры: из менее совершенных клеток получились растения, корнями уходящие вглубь земных недр, а из клеток более сложных – животные. Он внимательно следил за развитием жизни, и сему созерцанию не мешали ни пространство, ни время. Для истинного творца два миллиарда лет – один миг. Растения и животные кишели в прибрежных водах и на суше в громадном разнообразии. Тепло и чистый воздух способствовали их размножению и росту. Но он заметил, что те и другие существуют исключительно для поедания друг друга, а это означало, что растения и животные обладали единой сущностью.
– Не то… Да будет!..
В сие приказание было вложено больше твёрдости, нежели полагалось, вследствие чего материки вновь затряслись и сдвинулись с мест, вулканы загремели мириадами вспышек, моря грозили выплеснуться из берегов, а горы – обрушиться в океаны. Когда гром и треск прекратились, моря и горы успокоились и материки застыли в новых местах, обретя иные формы, он с удовлетворением узрел новую, потрясающе величественную картину. В морях царили огромные зубастые ящеры, которые поедали не менее огромных и не менее зубастых рыб, а последние, в свою очередь, норовили сделать то же самое с ящерами. По суше шныряли огромные чудовища, поедавшие сородичей, и возносились ввысь растения, достигавшие неоправданной высоты, вследствие чего грунты истощались. В воздухе парили зловонные крылатые ящеры, хватавшие на лету сухопутных и морских сородичей. Все эти существа обладали поразительно устойчивым аппетитом и совершенно не имели ума.
– Не то… Да будет!..
Снова загрохотали громы, о поверхность Земли ударился какой-то астероид, в атмосфере воцарились зловоние и пыльный сумрак. А когда всё успокоилось, мир обрёл обновлённый вид: материков оказалось целых шесть, гигантские ящеры исчезли, как и огромные деревья и насекомые; взамен появились млекопитающие и красивые певчие птицы. В морях иногда встречались большие животные, но они обладали аппетитом не большим, нежели требовался для утоления голода.